| ← Ctrl пред. | Содержание | след. Ctrl → |
1. Иконы иконостаса Успенского собора во Владимире (так называемого Васильевского иконостаса).
Древний иконостас Успенского собора г. Владимира был продан в 1768–1774 годах крестьянам села Васильевское Шуйского уезда Владимирской губернии. Сохранившиеся иконы были вывезены из Васильевского экспедициями Комиссии И. Э. Грабаря (ЦГРМ) в 1918 («Апостол Павел» и «Вознесение») и 1923 годах. В ГТГ и ГРМ иконы поступили из ЦГРМ в 1934 году, за исключением «Павла» (из Антиквариата в 1933 году), «Сошествия во ад» (из ГРМ в 1934 году, в ГРМ в 1933 году из Антиквариата) и «Вознесения» (из ГИМ в 1930 году).
Все иконы «реставрировались» Н. И. Подключниковым в 1855–1856 годах. Иконы Васильевского иконостаса, за исключением трех, были раскрыты в 1919, 1923–1928, 1932–1936, 1938–1941, 1948–1950, 1952, 1956–1957 годах. В реставрационной мастерской Комиссии И. Э. Грабаря в 1919 году была расчищена икона «Вознесение» (И. А. Баранов, Г. О. Чириков, А. Т. Михайлов и В. А. Тюлин). В ЦГРМ были отреставрированы: в 1923–1924 годах — «Архангел Гавриил» (И. И. Суслов, П. И. Юкин, В. О. Кириков; дораскрыта в ГТГ в 1937 году И. И. Сусловым и И. А. Барановым), «Апостол Павел» (И. И. Суслов, В. О. Кириков и Г. О. Чириков) и «Сошествие во ад» (В. О. Кириков и П. И. Юкин), в 1923–1928 годах — «Архангел Михаил» (В. О. Кириков; дораскрыта в ГТГ в 1937 году И. И. Сусловым и И. А. Барановым), в 1924 году начато раскрытие «Благовещения» (П. И. Юкин; дораскрывалось в 1932 (?) году И. И. Сусловым и в 1933 году В. О. Кириковым). В ЦГРМ и ГТГ в 1932–1935 годах были расчищены «Богоматерь» (В. О. Кириков, И. И. Суслов и И. В. Овчинников) и «Иоанн Предтеча» (В. О. Кириков, И. И. Суслов, И. В. Овчинников и Е. А. Домбровская). В ГТГ были отреставрированы: в 1934–1936 годах — «Спас в силах» (Г. О. Чириков, И. В. Овчинников, Е. А. Домбровская, И. И. Суслов, И. А. Баранов), в 1948 и 1950 годах — «Иоанн Богослов» (И. А. Баранов и В. Г. Брюсова), в 1950 году — «Апостол Андрей» (И. А. Баранов и В. Г. Брюсова), в 1952 году — «Григорий Богослов» (И. А. Баранов), в 1956–1957 годах — «Иоанн Златоуст» (И. А. Баранов и В. Юшкевич; раскрытие было начато в ЦГРМ в 1920-х годах). В ГРМ были расчищены: в 1935–1936 годах — «Апостол Петр» (И. Я. Челноков, И. И. Тюлин и Я. В. Сосин; раскрытие было начато в ЦГРМ до 1934 года) и «Крещение» (Н. Е. Давыдов и И. Я. Челноков), в 1938–1940 годах — «Сретение» (Н. Е. Давыдов и Я. В. Сосин), в 1940–1941, 1948–1949 и в 1950-х годах — «Пророк Софония» (Н. Е. Давыдов, И. Я. Челноков и Ф. А. Каликин).
История изучения этого памятника очень сходна с историей изучения иконостаса Благовещенского собора в Московском Кремле, с тем лишь отличием, что второй комлекс к настоящему времени всесторонне исследован и изучен (хотя далеко не все результаты этих работ опубликованы).
Согласно предложенному И. Э. Грабарем истолкованию летописной записи 1408 года о работе над росписью Успенского собора во Владимире Даниила и Андрея Рублева, «подписание» храма включало в себя и исполнение иконостаса. В этом случае иконник Даниил и Андрей Рублев исполнили иконы одновременно со стенными росписями.
Однако в 1920–1940-х годах мнение И. Э. Грабаря — по крайней мере, в определении авторства — не разделялось другими исследователями. Например, М. В. Алпатов писал о владимирском иконостасе как «более поздней», по сравнению с фресками 1408 года, работе, которая исполнена под влиянием Рублева; наиболее «рублевскую» икону его праздничного ряда «Вознесение» он определял как «псевдо-рублевскую» (см.: Alpatov 1932, S. 312; Алпатов 1926, с. 27). Позже, благодаря работам В. Н. Лазарева, точка зрения И. Э. Грабаря получила общее признание: иконостас стали рассматривать как совместную работу Андрея Рублева и Даниила с художниками их мастерской, выполненную в 1408 году (Лазарев 1955, с. 138–140, 142, 144; Лазарев 1966, с. 29–31; ср.: Вздорнов 1970, с. 337; Алпатов 1972, с. 70, 74; Плугин 1974, с. 102–108; Ильин 1976, с. 73–81; Сергеев 1981, с. 184–186; Гусева 1990, с. 4, 9–10, 13, 18, 46–47 и другие). Впрочем, высказывались и нестандартные мнения. Так, в 1954 году М. В. Алпатов писал, что деисус не обнаруживает близости к Рублеву и «выполнен, видимо, другими мастерами» (Алпатов 1954, с. 22). Ю. А. Лебедева полагала, что иконы Васильевского деисуса написаны не столько Андреем Рублевым и Даниилом, сколько их современниками (и не только мастерами их круга), связывая с Рублевым лишь икону апостола Павла (Lebedewa 1962, S. 54, 55).
В последние десятилетия наметилась тенденция вывести иконы владимирского иконостаса из числа произведений Андрея Рублева.
В 1986 году была опубликована новая гипотеза о времени создания иконостаса. Ее автор Н. К. Голейзовский сделал попытку отождествить комплекс иконостаса из Успенского собора во Владимире с созданным в 1481 году четырьмя художниками (в том числе, Дионисием) иконостасом московского Успенского собора, опираясь на совпадение числа входивших в оба памятника икон и сходство их состава, согласно описям XVII–XVIII веков (Голейзовский–Дергачев 1986). При этом полностью игнорируются художественные признаки самого памятника, который не может быть выведен из круга произведений первой трети XV века. Точка зрения Н. К. Голейзовского отвергается всеми специалистами, за исключением В. Г. Брюсовой, которая, выступила с совершенно неаргументированной версией об использовании в 1481 году для Успенского собора Московского Кремля иконостаса владимирского Успенского собора Андрея Рублева и Даниила, его «реставрации» и дополнении с целью расширения Дионисием (Брюсова 1995, с. 69–74).
В настоящее время наиболее приемлемой представляется позиция Э. С. Смирновой, в 1970–1980-х годах изучавшей иконы праздников, на которых живопись сохранилась лучше, и пришедшей к выводу, что этот комплекс имеет «лишь опосредствованное отношение к творчеству Андрея Рублева» (Смирнова 1985, с. 57, 62).
Учитывая некоторые обстоятельства, в первую очередь, прагматического характера (см., например: Голейзовский–Дергачев 1986, с. 450–451), видимо, следует считать комплекс владимирского Успенского собора изготовленным в Москве в 1410-х годах по заказу митрополита Фотия мастерами из его окружения (ср.: Попов 1989, с. 40–41; Плугин 2001, с. 91–92, 94–95).
2. Иконы из иконостаса Благовещенского собора Московского Кремля.
«Михаил» и «Петр» — 1390-е годы. «Димитрий» и «Георгий» — конец XIV (?) века. Праздники — первая половина — середина (вторая четверть?) XV века.
Иконы из деисусного чина были раскрыты в 1918 году в реставрационной мастерской Комиссии И. Э. Грабаря Е. И. Брягиным, А. А. Тюлиным, А. А. Алексеевым, Н. П. Клыковым и И. В. Овчинниковым («Архангел Михаил»), Е. И. Брягиным, В. Е. Израсцовым и Н. П. Клыковым («Апостол Петр») и другими (о расчистке «Димитрия Солунского» и «Мученика Георгия» сведений нет). Иконы из праздничного чина отреставрированы в том же 1918 году там же А. В. Тюлиным, И. Я. Тюлиным и Г. О. Чириковым («Благовещение»), Е. И. Брягиным и Г. О. Чириковым («Рождество Христово»), А. В. Тюлиным и Г. О. Чириковым («Сретение»), А. В. Тюлиным, Е. И. Брягиным, Г. О. Чириковым и П. И. Юкиным («Крещение»), В. А. Тюлиным и Г. О. Чириковым («Преображение»), В. А. Тюлиным, А. В. Тюлиным и А. А. Тюлиным («Воскрешение Лазаря»), А. В. Тюлиным и Е. И. Брягиным («Вход в Иерусалим»).
До начала 1980-х годов «благовещенские» праздники рассматривались большинством специалистов как произведения, бесспорно принадлежащие кисти Рублева, исходя из, казалось бы, очевидного факта написания иконостаса Благовещенского собора в 1405 году — одновременно с росписью здания — Феофаном Греком, Прохором с Городца и Андреем Рублевым, хотя летописное свидетельство ничего не говорит о создании икон (см. V, А-1). Именно так трактовал историю Благовещенского иконостаса вскоре после его раскрытия И. Э. Грабарь, связавший с Рублевым иконы великомучеников из деисуса и левую половину праздничного ряда (шесть икон, исключая «Воскрешение Лазаря». См.: Грабарь 1926, с. 79–85, 108). Точка зрения И. Э. Грабаря не нашла поддержки у специалистов в 1920–1940-х годах, став доминирующей лишь в 1950–1970-е годы, после ее дополнительного обоснования и развития В. Н. Лазаревым (Лазарев 1946, с. 60–64; особенно Лазарев 1955, с. 126–132). В. Н. Лазарев справедливо присоединил к «рублевской» группе праздников икону «Воскрешение Лазаря», что было подтверждено исследованиями 1980-х годов.
Хотя в научной литературе 1950–1970-х годов почти не возникало сомнений по поводу того, что сохранившаяся древняя часть иконостаса Благовещенского собора была создана в 1405 году тремя мастерами (кроме Л. В. Бетина, см.: Бетин 1975/1), имелись известные колебания в атрибуции семи праздников Рублеву. Так, М. В. Алпатов определенно связывал с художником лишь четыре иконы, отказывая в его авторстве то двум, то трем (см.: Алпатов 1959, с. 11–13; Alpatov 1962, р. 19–22, Tav. 74; Алпатов 1972, с. 28–33, 154–155; см. также: Алпатов 1971, с. 278, табл. 95–97; Алпатов 1994, с. 138). М. А. Ильин полагал, что композиция и рисунок всех благовещенских праздников принадлежат Феофану Греку, тогда как Рублев был здесь «лишь исполнителем» (Ильин 1960/2, с. 112–113). Н. А. Демина, придерживаясь мнения, что в этих произведениях «характерные черты живописи Рублева не нашли яркого отражения» (Демина 1963, с. 25), считала принадлежащими кисти мастера только «Преображение» и — под большим вопросом — «Крещение» (свидетельство И. А. Ивановой, устно, 2000, 2001). Л. В. Бетин рассматривал праздники в так называемой «рублевской» части как коллективную работу, в которой Рублев не принимал участия (Бетин 1975/1, с. 42; Бетин 1982, с. 37–43).
Что касается икон деисусного ряда, то Рублеву приписывали: «Архангела Михаила» — Н. А. Демина (без уверенности), Н. Е. Мнева (1956), А. Н. Свирин (1956), О. В. Зонова (1963), Н. А. Никифораки (1966), С. С. Чураков (1966) и М. А. Ильин (1970); «Апостола Петра» — Н. А. Никифораки (1966) и С. С. Чураков (1966); «Георгия» — И. Э. Грабарь (1926), В. Г. Брюсова (1951), Ю. А. Лебедева (1959, 1962), без уверенности М. В. Алпатов (1943) и Л. В. Бетин (1975); «Димитрия» — И. Э. Грабарь (1926), Н. Е. Мнева (1956), Ю. А. Лебедева (1959, 1962), С. С. Чураков (1966), без уверенности М. В. Алпатов (1943, 1972) и Н. А. Демина (1963).
В начале 1980-х годов трудами Л. А. Щенниковой гипотеза И. Э. Грабаря о написании икон в 1405 году была отвергнута; было доказано, что все убранство интерьера Благовещенского собора погибло во время пожара Москвы 21 июня 1547 года (см.: Щенникова 1982, Щенникова 1983, Щенникова 1984, с. 8–12). Комплексный анализ источников, визуальное и физико-химические исследования икон демонтированного в 1980 году благовещенского иконостаса позволили Л. А. Щенниковой предложить новую датировку и атрибуцию праздничного чина, решительно отвергнув предположение об авторстве Рублева (см.: Щенникова 1983, Щенникова 1986, Щенникова 1988, Щенникова 1990/2, с. 46–47, 51, 54–59).
В настоящее время можно считать несомненным, что Благовещенский иконостас является составным; деисусный чин и праздники были привезены в Кремль после пожара 1547 года из двух разных храмов. Существуют некоторые аргументы в пользу происхождения деисуса из Успенского собора Коломны. Установлено, что «Архангел Михаил» и «Апостол Петр» тождественны остальным иконам деисуса, то есть написаны выдающимся греческим художником (возможно, Феофаном Греком), тогда как «Георгий» и «Димитрий» были присоединены к чину позже (когда? почти одновременно?). Происхождение праздничного ряда неизвестно.
Точка зрения Л. А. Щенниковой была поддержана (и в некоторых положениях развита) Г. И. Вздорновым, С. И. Голубевым, Л. М. Евсеевой, И. А. Кочетковым, Ю. Г. Малковым, Г. В. Поповым, О. С. Поповой и Э. С. Смирновой. Авторство Рублева по-прежнему признают Г. К. Вагнер, Л. И. Лифшиц, Е. Я. Осташенко, В. А. Плугин, В. Н. Сергеев и А. И. Яковлева. Совершенно особое мнение было высказано Н. К. Голейзовским о написании праздников в середине XVI века (Голейзовский 1998, с. 111–114).
3. «Спас в силах» (ГТГ, инв. 22124, 18,0 × 16,0). 1410–1420-е (?) годы.
Поступила из ЦГРМ в 1932 году. Сведений о реставрации нет.
Из собрания К. Т. Солдатенкова. Несмотря на указание в старых документах ГТГ в качестве источника поступления именно этой коллекции, долгое время неправильно, из-за недоказанного предположения В. И. Антоновой (Антонова 1963, с. 279, прим. 3), считалась происходящей из собрания П. И. Севастьянова. Ошибочность «догадки» В. И. Антоновой установил И. А. Кочетков, в начале 1990-х годов занимавшийся вопросом происхождения этой иконы (Кочетков 1994, с. 64, прим. 5; устно, 2000).
Икона была приписана Рублеву В. И. Антоновой (Антонова 1960, с. 14, 39 (№ 66); Антонова 1963, № 227, с. 278–279). Эта атрибуция была принята В. Н. Лазаревым (Лазарев 1955, с. 181–182; Лазарев 1960, с. 21–22; Лазарев 1966, с. 41–42, 137, табл. 140 и др.) и С. С. Чураковым (Чураков 1966, с. 103). Против авторства Рублева решительно возражал М. В. Алпатов, аргументация которого сохраняет свое значение и поныне (Алпатов 1972, с. 155–156, 159). Неоднократно устно высказывалось мнение, что икона является искусно изготовленным новоделом, чего полностью исключить нельзя. В качестве работы Андрея Рублева она продолжает рассматриваться В. Г. Брюсовой (1995) и Ю. А. Пятницким (1998).
По мнению Г. И. Вздорнова и Э. С. Смирновой, икону можно датировать началом XV века, не связывая ее с Рублевым (устно, 1998).
4. «Спас оплечный» (ГТГ, инв. 30350, 90 × 70). Новодел около середины XIX (?) века.
Является сдублированной иконой: как бы древняя живопись вместе с левкасом и паволокой перенесена на новую доску.
Находилась в собрании К. Т. Солдатенкова, потом — его наследника А. Солдатенкова (Москва). После революции 1917 года была вывезена им в Прагу. С 1944 (?) года принадлежала собранию Археологического института имени Н. П. Кондакова в Праге. В 1951 году поступила в ГТГ из иностранного отдела АН СССР.
Сведений об антикварном раскрытии иконы нет. Реставрировалась в Археологическом институте имени Н. П. Кондакова в Праге в 1944 — начале 1945 года художником Е. Е. Климовым, в ГТГ в конце 1950 — начале 1960-х годов А. Н. Барановой под руководством Н. Н. Померанцева, в ГЦХРМ в 1963–1972 годах.
В XIX — начале XX веков существовали легенды о происхождении памятника из Спасо-Андроникова монастыря в Москве или из Саввина-Сторожевского монастыря в Звенигороде (см.: Лихачев 1907, с. 54, 56; Грабарь 1926, с. 16, 19; Толль 1933, с. 209–210).
До 1918 года в среде коллекционеров икона, называвшаяся тогда «Большим Спасом» собрания К. Т. Солдатенкова, фигурировала в качестве одного из самых достоверных произведений Рублева. В 1926 году И. Э. Грабарь писал о ней, как «действительно близкой Рублеву или во всяком случае к кругу Рублева» (Грабарь 1926, с. 16, 19, 110). Мнение об авторстве Рублева было поддержано в первой публикации памятника (Толль 1933, с. 215–217). В дальнейшем большинством специалистов не рассматривалась в кругу творений мастера. Тем не менее атрибуция Рублеву вновь возникала при реставрации произведения. После раскрытия иконы в 1944–1945 годах была сочтена Е. Е. Климовым и Н. Е. Андреевым работой Рублева (см.: Андреев Н. Е. Кондаковский институт в Праге. Рукопись 1968, 1988, 1992 годов. — Архив Г. И. Вздорнова, с. 33–34). После второй реставрации иконы Н. Н. Померанцев писал о ней как об «одном из рублевских шедевров» (Померанцев 1960, с. 41).
Исследование памятника в 1970-х годах техническими средствами после его очередной реставрации показало, что он не имеет (или не сохранил?) древней живописи (доклад Н. В. Розановой «К вопросу об изображениях Спаса в произведениях Андрея Рублева и памятниках, связанных с ним традицией» на конференции «Искусство и культура эпохи Куликовской битвы» в Музее древнерусского искусства имени Андрея Рублева 24 сентября 1980 года). Есть все основания считать памятник старообрядческой работой очень хорошего качества не позже середины XIX века.
Несмотря на это, икона продолжает приписываться Рублеву В. А. Плугиным (Плугин 2001, с. 17, прим. 11, с. 476–477: допускает, что может быть «превосходной копией» с творения мастера) и В. Г. Брюсовой (Брюсова 1995, с. 54: современное местонахождение памятника исследовательнице неизвестно).
5. «Богоматерь Владимирская» (Государственный историко-культурный музей-заповедник «Московский Кремль», Успенский собор, инв. ж-310/3229 соб., 102 × 68). Вероятно, около середины 1410-х годов.
Икона Успенского собора в Московском Кремле, впервые упоминается в описи начала XVII века, древнейшей из сохранившихся. Раскрыта в Комиссии И. Э. Грабаря в 1920 году (Е. И. Брягин, И. И. Клыков).
Одна из самых древних копий считавшейся чудотворной византийской иконы «Богоматерь Владимирская» начала XII века, сделанная в размер оригинала. Часто этот образ ошибочно, как доказала Л. А. Щенникова, называют «запасной Владимирской» (см.: Щенникова 2001/1, с. 191–192).
Памятник был приписан Андрею Рублеву, с датировкой около 1395 года, В. И. Антоновой (Антонова 1966); эти атрибуция и датировка разделяются Г. К. Вагнером (Вагнер 1974, с. 224) и И. А. Кочетковым (Кочетков 1984, с. 45). Произведением Рублева — с фантастической датировкой 1380-ми годами — считает ее и В. Г. Брюсова (Брюсова 1995, с. 34). Чаще икону датируют началом или первой четвертью XV века (см., например: Толстая Т. В. Успенский собор Московского Кремля. М., 1979, ил. 86).
Икона является произведением невысокого качества; на этом основании большинство специалистов считают Рублева непричастным к ее созданию. По предположению И. А. Стерлиговой (устно, 1997), икона была написана в период создания — по заказу митрополита Фотия — нового драгоценного убора на древний образ «Богоматери Владимирской», заменившего собой предыдущий, киприановский оклад; последний был перемещен на специально изготовленную для этого икону.
6. «Богоматерь Владимирская» (ГРМ, инв. држ-275, 29,0 × 17,5). Первая треть XV века.
Из собрания В. А. Прохорова (1898). Раскрыта до поступления в музей; сведений об этой реставрации нет. Дополнительно реставрировалась в ГРМ в 1930-е годы (Н. Е. Давыдов), в 1960 году (Н. В. Перцев), в 1987–1996 годах (С. И. Голубев).
В литературе конца XIX — первой трети XX века, начиная с первой публикации иконы (Опись русских древностей, составляющих собрание В. А. Прохорова. СПб., 1896, с. 36, № 744), она фигурировала как приписываемое Андрею Рублеву произведение (см., например: Кондаков 1911, с. 179; Сычев 1915, с. 68, прим. 4). С именем Рублева икону впервые определенно связал Д. В. Айналов (см.: Ainalov 1933, S. 98–99). Позже на авторстве Рублева, с датировкой памятника концом XIV века, решительно настаивала Ю. А. Лебедева (Лебедева 1957, с. 68–69; Lebedewa 1962, S. 34–37). Мнение Д. В. Айналова и Ю. А. Лебедевой было поддержано В. И. Антоновой (Антонова 1960, с. 15, прим. 1; Антонова 1963, с. 278, прим. 1 [около 1411 года], М. В. Алпатовым (Алпатов 1972, с. 36, 38, 155), В. Г. Брюсовой (Брюсова 1995, с. 107), Ю. А. Пятницким (Пятницкий 1998, с. 60). В настоящее время большинство исследователей разделяют позицию И. Э. Грабаря, считавшего икону «произведением эпохи, а не мастерской Рублева» (Грабарь 1926, с. 104; ср.: Лазарев 1966, с. 58, прим. 29; Вздорнов 1970, с. 329, 330; Попов 1975, с. 20; Смирнова 1988, с. 26, 278, репр. 95, 97).
Св. Радойчич и Г. В. Попов не исключают возможность нерусского происхождения памятника (Попов 1975, с. 125, прим. 22; ср.: Смирнова 1988, с. 278).
7. «Иоанн Предтеча» (Центральный музей древнерусской культуры и искусства имени Андрея Рублева, инв. кп-161, 105,0 × 83,5). Середина (?) XV века.
Происходит из Никольского Песношского монастыря около города Дмитрова. Раскрыта в ЦМиАР в 1960–1961 годах В. О. Кириковым.
Принадлежала деисусному полуфигурному чину типа Звенигородского (высказывавшееся мнение о том, что икона была полнофигурной (Ильин 1964; Лазарев 1966, с. 146, табл. 184–185), ошибочно (см.: Попов 1973, с. 18, прим. 35).
Эта необычайно высокого качества икона была связана Н. А. Деминой (устно) с творчеством Андрея Рублева уже во время ее раскрытия в 1960–1961 годах (см. также: Ivanova–Demina 1966, Tav. 10–11; Демина 1972, с. 38–39). В качестве произведения Андрея Рублева рассматривалась также М. А. Ильиным (Ильин 1976, с. 97, 101) и, с оговорками, М. В. Алпатовым (Алпатов 1972, с. 127–128).
В настоящее время большинство специалистов считают икону созданной в послерублевское время. По мнению Г. В. Попова, памятник можно датировать 1420-ми годами (см.: Попов 2000, с. 287–288).
8. «Архангел Михаил, с деяниями» (Государственный историко-культурный музей-заповедник «Московский Кремль», Архангельский собор, инв. ж-469/22 соб., 235 × 182). Около 1399 года.
Храмовая икона Архангельского собора в Московском Кремле. Раскрыта в музее в 1930-х годах И. А. Барановым.
Икона исполнена около 1399 года, когда Феофан Грек с учениками расписывали собор. Долгое время памятник неверно связывался с преданием о княгине Евдокии, вдове Дмитрия Донского, которая, незадолго до своей кончины в 1407 году, заказала какую-то икону архангела Михаила; это затрудняло его правильную датировку. Определенно икона была связана с 1399 годом Э. С. Смирновой (Смирнова 1988, с. 273, репр. 68–76).
Произведение было приписано Андрею Рублеву его первыми публикаторами (Гордеев–Мнева 1947, с. 88; клейма рассматривались как совместная работа Андрея Рублева и других художников). В дальнейшем икону работой Рублева считали В. Г. Брюсова (Брюсова 1951, с. 7 [только клейма]; Брюсова 1995, с. 29–31 [совместная работа Андрея и Даниила]), В. А. Плугин (Плугин 2001, с. 9, 354–355, прим. 46) и А. И. Яковлева (устно).
9. Иконы из праздничного ряда неизвестного храма: «Рождество Христово» (ГТГ, инв. 22952, 71 × 53) и «Вознесение» (ГТГ, инв. 12766, 71 × 59). Вторая четверть — вторая половина XV века (?) или новодел (?) конца XIX — начала XX века.
«Вознесение» поступило в ГТГ из ГИМ в 1930 году (ранее в собрании С. П. Рябушинского), «Рождество Христово» — из ЦГРМ в 1933–1934 годах, с легендой о происхождении из рухлядной Рождественской церкви Рождественской слободы в Звенигороде. «Вознесение» реставрировалось (или было написано вместе со второй иконой на старых досках?) в конце XIX — начале XX века А. В. Тюлиным. «Рождество Христово» после пробной расчистки 1923 года (М. И. Тюлин) было раскрыто от потемневшей олифы и укреплено 15 апреля (sic!) 1924 года П. И. Юкиным.
Длительное время эти иконы не рассматривались вместе и считались написанными в разное время (от начала до третьей четверти XV века), пока, наконец, не было установлено, что они просходят из одного праздничного ряда (в предположительной форме — Алпатов 1967, с. 171; Демина 1972, с. 93; определенно — Вздорнов 1970, с. 349–350).
Поскольку «Рождество Христово» было вывезено в 1922 году из Рождественской церкви Рождественской слободы в Звенигороде, иконы до сих пор рассматриваются как написанные для одного из звенигородских соборов. Однако это мнение другими источниками не подтверждается.
Датируя иконы 1410–1420-ми годами, на возможность авторства Рублева или Даниила указывал Г. И. Вздорнов (Вздорнов 1970, с. 350). «Рождество Христово» приписывали Рублеву Д. В. Айналов (Ainalov 1933, S. 98), В. Г. Брюсова (1953, кандидатская диссертация; в дальнейшем связала ее с Даниилом, см.: Брюсова 1995, с. 63, 108) и М. А. Ильин (Ильин 1976, с. 83–84).
Несомненно, оба произведения вторичны по отношению к одноименным иконам из троицкого иконостаса, то есть не могут быть выполнены ранее второй четверти XV века. Не исключено, что обе иконы являются прекрасно выполненными новоделами конца XIX — начала XX века.
| ← Ctrl пред. | Содержание | след. Ctrl → |