Сухова О. А.

Древности Муромского Спасского монастыря

      Русские церковные древности были серьезно изучены исследователями прошлого века. Каждая губерния имела свои «Описания» церквей и приходов, монастырей, где было зафиксировано множество древних и почитаемых предметов в их родном окружении — в интерьерах конкретных церквей, разрушенных и разоренных после Октября. Сложившиеся ансамбли их внутреннего убранства распались на разрозненные фрагменты, оказавшиеся в уцелевших храмах, частных руках, музеях, нередко утратив свой адрес. Многое при разрушении погибло.

      В советский период памятники церковного искусства часто публиковались без подробного исследования происхождения и указания на место и окружение в храме. На исходе нынешнего столетия необходимо вновь вернуться к созданию «Описаний» церквей и монастырей, соединяя разъятые части в единое целое, проследить историю и судьбу каждого значимого предмета.

      Внутреннее убранство храмов Муромского Спасского мужского монастыря было полностью разорено после революции. Об этом свидетельствуют документы 1924–1928 гг. с грифом «секретно» по «Реализации церковного имущества» Спасского монастыря¹. Но уже авторы прошлого века отмечали тот факт, что. несмотря на свой многовековой возраст, этот монастырь сохранил совсем немного древностей. Сильно он был разорен поляками в 1616 г. Во второй половине XIX в. часть древних предметов, в частности, резные кресты из дуба и Евангелия XVI в. были переданы во Владимир, в древлехранилище при братстве святого Александра Невского. Почти ничего не сохранилось из памятников «древней письменности», находившихся в архиве монастыря. Известно, что лицевой синодик ХVII в. хранится в отделе рукописной книги ГИМ, неясна судьба Вкладной книги ХVII в.² В местный музей поступило немного значительных произведений из этой обители. К тому же часть из них с 1964 г. находится в музее им. Андрея Рублева.

      Ряд авторов XIX — начала XX вв. упоминают о древних предметах Спасского монастыря без воспроизведения их в печати³. Исследователи нашего времени не занимались специально иконами и предметами прикладного искусства этого монастыря; единичные упоминания и публикации памятников чаще всего даны без указаний на происхождение⁴. В 1990-ые гг. появились работы, в которых встречаются конкретные данные о предметах Спасского монастыря⁵. А. Г. Мельник в своей статье о соборе Преображения Спасского монастыря упомянул четыре иконы, заметив: «К сожалению, ныне трудно сказать, что представлял собой первоначально местный ряд иконостаса в целом, т. к. большая часть его элементов не сохранилась.»⁶

      Опись города Мурома 1636/37 гг., неопубликованные описи Спасского монастыря 1763, 1853, 1904 гг., документы Муромского музея (старые инвентари, книги поступлений, акты, отчеты и др.), а главное, произведения, хранящиеся здесь и в музее им. Андрея Рублева, позволяют все же выявить большую часть элементов местного ряда иконостаса Преображенского собора, а также проследить судьбу ряда других предметов иконописи и прикладного искусства.⁷

      В настоящее время в Муромском музее хранится сто семнадцать предметов ХVI–ХIХ вв. Спасского монастыря. В это число входят двенадцать икон, две деревянные резные скульптуры, два напрестольных чеканных креста и два литургических прибора из серебра. Кроме того, это облачения, покровцы на сосуды, напрестольные Евангелия, металлические кресты-мощевики. Многие из этих предметов носят фрагментарный характер, как, например, разрозненные изразцы от печи XVII в. из палат архимандрита или деталь от медно-литого паникадила в виде двуглавого орла XVIII в.

      Нам неизвестны письменные источники, позволяющие представить внутреннее убранство храмов этого монастыря грозненского времени. Самым ранним в настоящее время является источник (опись г. Мурома 1636/37 гг., фактически повторяющая опись 1624 г.), дающий представление о монастыре уже после разорения 1616 г.: «Да на посаде... монастырь Спасский, а на монастыре церковь Преображения Господня каменная о пяти верхах, а в пределе Ивана Богослова... в церкви Божия Милосердия образ местный Преображения Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа..., образ Спасов со Ангелы и с молящими святыми..., образ Пречистыя Богородицы на празелени..., образ Ивана Предтечи, обложен медью, позолочен да образ Пресвятые Богородицы Одигитрии..., образ Пречистыя Богородицы Неопалимыя Купины на золоте..., Сергия Преподобного да образ Николы Чудотворца с деяниями..., образ Воскресения Господа Бога нашего Иисуса Христа, все на празелени, да образ Живоначальныя Троицы на золоте..., да на налое образ Преображения Господа... обложен серебром басменным. ... Двери Царские обложены серебром немецким золочены да в тябле Деисус с Праздники и с Апостолы и с Пророки, и с Праотцы на золоте... в алтаре образ Богородицы Одигитрии на празелени…».⁸ Большинство упомянутых икон были «обложены серебром» и самые дорогие оклады «ободрали литва, как приходил Лисовский».⁹ В этом документе любопытна запись о вкладах царя Михаила Федоровича: «... да сверх приправочных книг письма и меры Григория Киреевского... (1624 г. — О. С.) в Спасском монастыре прибыло всякого церковного строения... дано по Государя Царя и Великого Князя Михаила Федоровича Всея России грамоте... к церкви Преображения... образ Пречистыя Богородицы Умиление, ... образ Живоначальныя Троицы, ... образ Рождества Христова, ... образ Варлаама, образ Пречистыя Богородицы Одигитрия ...».¹⁰ Все эти иконы были в дорогих окладах с чеканными венцами, жемчугом. Царем были пожертвованы и «дорогильные зелены» ризы с золотным оплечьем, книги, а также был перелит «благовесный» колокол.

      Всего в местном ряду иконостаса Преображенского собора в 1636/37 гг. было десять икон. Следующая опись 1763 г. несколько по иному представляет иконостас и, в частности, местный ряд. В этом же порядке перечислены иконы: «Преображение», «Спаситель с предстоящими», зато следующая — Богородичная икона названа Корсунской, вместо образа Иоанна Предтечи, перемещенного на столп, упомянута икона Иоанна Богослова, прежде бывшая в приделе его имени; совпадают упоминания об образах Богоматери Смоленской и Неопалимой купины, а икона Сергия Радонежского перемещена на столп; его же место занял образ «Что Тя наречем, о Благодатная»; на прежнем месте икона «Николай Чудотворец», но совсем не упомянуты «Воскресение» и «Троица». Теперь в местном ряду лишь восемь икон. В 1853 г. все эти иконы находились на прежних местах. Разница лишь в том, что здесь Корсунская икона Божьей Матери названа Умилением.

      Опись 1904 г. указывает на то, что иконостас так изменен, что в местном ряду находятся только пять икон: «Умиление» оказалось за клиросом, «Что Тя наречем...» не упомянута вовсе. Очевидно перемещена и икона «Николай Чудотворец». Нами в настоящее время выявлено семь сохранившихся икон из двенадцати, упомянутых в местном ряду иконостаса Преображенского собора в разное время, шесть из них относятся ко времени до 1616 г. и, скорее всего, находились в первоначальном иконостасе эпохи Ивана Грозного.

Рис. 1. Икона «Иоанн Богослов на острове Патмос». 1530-е гг.

      Произведения из местного ряда, а также сохранившиеся иконы из других рядов иконостаса позволяют судить, что они не были одновременно исполнены для нового каменного собора Преображения Господня (1550–1560 гг). Храмовые иконы собора и придела Преображения Господня (Муромский музей) и «Иоанн Богослов на Патмосе» (Музей им. Андрея Рублева) по всей вероятности исполнены одним мастером, несомненно московским в 1530-е годы¹¹ (рис. 1). Колорит этих икон изыскан. Преобладают зеленые, белые, розовые тона; сохранились фрагменты золотого фона. Ранее эти иконы не сопоставлялись и не воспринимались как вещи одного ряда. Возможно, они были привезены в Муром из какого-нибудь столичного храма по распоряжению царя Ивана Васильевича Грозного.

Рис. 2. Икона «Троица». 1560-е гг.

      Икону «Троица» относят к 60-м гг. XVI в.¹² (рис. 2). Не исключено, что она была написана специально для нового каменного собора. Предполагают, что это произведение могло быть исполнено и местными мастерами, с ориентацией на столичные образцы. Оно несколько грубее по рисунку и колориту, насыщенно деталями, но иконография Ветхозаветной Троицы все же здесь сохранена в своем классическом, «рублевском» варианте. Загадочным является то обстоятельство, что эта икона упомянута только в первой описи 1636/37 гг., далее она не встречается, между тем документы музея четко указывают, что источник ее поступления —Спасский монастырь. В местном ряду иконостаса в первой трети ХVII в. располагалась и икона «Иоанн Предтеча», хотя несомненно была исполнена для Деисуса.¹³ Она датируется XVI в., вероятнее всего, местных писем. Лик святого грубоват, но выразителен; поле образа закрыто медной золоченой басмой. Возможно, это единственная сохранившаяся икона деисусного чина деревянного Преображенского собора (в XVIII в. изъята из местного ряда). На месте богородичной иконы (первой слева от Царских врат) находился образ Богоматери Одигитрии Смоленской. В настоящее время она хранится в Муромском музее.¹⁴ Судить о ней сложно, т. к. она не раскрыта. Опись 1904 г. датирует эту икону XVII в., в музейном инвентаре есть пометка о датировке со ссылкой на Ю. А. Олсуфьева — «XVI в. с записями ХVIII в.», что представляется более достоверным. Скорее всего, она была специально заказана при Иване Грозном для нового собора. До 1930 г. на ней был пышный драгоценный убор с жемчугом и камнями, впоследствии снятый и разрозненный. Сейчас на иконе сохранилась лишь серебряная басма. Все упомянутые источники отмечают образ Спасителя с ангелами и предстоящими, располагавшийся справа от Царских врат сразу после храмовой иконы «Преображение». В документах Муромского музея нет указания на поступление произведения такой иконографии из Спасского монастыря. Но икона, соответствующая по описанию и размерам, под записью и плохой сохранности, была передана музею из Горсовета.¹⁵

      Неясна пока судьба таких икон местного ряда, как «Николай Чудотворец с деяниями» (последнее упоминание 1853 г.); «Воскресение» (единственное упоминание 1636/37 гг.); «Неопалимая Купина» (последнее упоминание 1904 г.); «Сергий Радонежский» (возможно, именно эта икона упомянута в «Акте переоценки имущества, не имеющего музейного значения»); «Богоматерь Умиление» или «Корсунская» (предположительно входила в число даров царя Михаила Федоровича, последнее упоминание 1904 г.).

Рис. 3. Икона «Что Тя наречем». Первая половина XVII в.

      В двух источниках 1763 и 1853 гг. слева от Царских врат третьей, а затем второй указана икона «Что Тя наречем, о Благодатная». Произведение такой иконографии не встречается в описях других монастырей и церквей города, хотя в документах Муромского музея значится, что указанная икона поступила из Смоленской церкви. С 1964 г. находится в Музее им. Андрея Рублева¹⁶ (рис. 3). Датируется первой половиной ХVII в. Естественно предположить, что это сложное по композиции гимнографическое, единственное в Муроме, произведение и есть та самая икона Спасского монастыря, позже переданная в храм, находящийся поблизости.

Рис. 4. Икона «Иоанн Златоуст». Начало — первая треть XVI в.

      По мнению А. Г. Мельника первоначальный иконостас каменного Преображенского собора, кроме местного, имел еще только деисусный чин, высота икон которого составляла около ста девяноста сантиметров.¹⁷ Его предположения и расчеты с точностью до сантиметра подтверждает выявленная нами единственная сохранившаяся икона из этого Деисуса «Иоанн Златоуст» (музей им. Андрея Рублева). Это произведение опубликовано и хорошо известно. Оно считается одним из лучших среди зеленофонных икон московской школы начала — первой трети XVI в.¹⁸ (рис. 4). Но только теперь выяснено место этого памятника в конкретном соборе Мурома. Очевидно, эта и, возможно, другие иконы того же чина, также как храмовые «Преображение» и «Иоанн Богослов» из местного ряда, при Иване Грозном были привезены из какой-нибудь московского церкви.

Рис. 5. Парные иконы Петра и Февронии Муромских. Середина XVI в.

      Не сохранилось ни одного памятника, позволяющего представить остальные чины иконостаса Преображенского собора второй половины ХVI — начала XVII вв. И наоборот, сохранившиеся произведения не все находят место в интерьерах монастыря. Так, в настоящее время не установлено, где именно могли помещаться хорошо известные парные иконы Петра и Февронии Муромских середины XVI в.¹⁹ (рис. 5) (Музей им. Андрея Рублева). На них святые представлены в молении. Их размеры не соответствуют другим сохранившимся деисусным иконам, их не упоминают монастырские описи, авторы прошлого века. Между тем, источник поступления обозначен точно в документах Муромского музея. Вероятнее всего, они могли располагаться в деисусном ряду надвратной церкви во имя Кирилла Белозерского.

      Предположительно, из Спасского монастыря в местный музей поступила и икона «Николай Можайский» ХVII–XVIII вв.²⁰ Возможно, это та самая, что упомянута «на столпе» (1763 г.), позже — «за левым клиросом» (1853 г.) Преображенского собора.

      В 1890 г. муромский краевед Н. Г. Добрынкин обнаружил «в архивной кладовой на Святых воротах» Спасского монастыря деревянную скульптуру Николая чудотворца Можайского. С 1919 г. она хранится в Муромском музее. Памятник сильно пострадал в начале 1970-х гг., практически утрачен (потеряны: лик, кисти рук, ступни ног, митра, «град», меч).²¹ Ранее его относили к XVIII в., теперь можно уточнить датировку — до 1763 г., т. к. он упомянут в монастырской описи этого года: «... в церкви теплой покрова Пресвятой Богородицы... на левой стороне Царских врат Образ резной Николая Чудотворца».²²

      Дошла до нашего времени «аналойная» икона «Преображение».²³ Сейчас она раскрыта, отреставрирована. Ранее ее датировали ХVII–XVIII вв., после — XVIII–ХIХ вв. Этот образ украшает древняя басма ХVI–XVII вв., в описи 1636/37 гг. упомянуто произведение такой иконографии, находящееся на аналое. Возможно, басма была переснята с него.

Рис. 6. Крест напрестольный. 1638 г.

Рис. 7. Крест напрестольный. 1693 г.

      Значительными памятниками прикладного искусства являются два напрестольных серебряных креста из Преображенского собора и Покровской церкви монастыря. Первый из них 1638 г. содержит имя муромского мастера: «Лета 7146 (1638 — О. С.) сотворенъ с(е)й кр(ес)тъ в Сп(а)сове м(о)н(ас)тыре что в Муроме при архимандрите Мисаиле мастеръ Логинъ»²⁴ (рис. 6). На другом кресте есть имя вкладчика из семьи известных ктиторов этой обители — Чертковых, но не упоминается мастер : «Лета 7201 (1693 — О. С.) марта построенъ сей кр(ес)тъ Го(спо)д(е)нь с мошми Спасова мон(ас)т(ы)ря что во граде Муроме вкладч(и)ка стол(ь)ника Василия Ивановича Черткова при архимандрите Авра(аме)»²⁵ (рис. 7). О том, как создавался этот крест, подробно сообщает Вкладная книга монастыря: «... а в том же вышеописанном году (1692 — О. С.) с икон, в венцах и гривнах, и в ломаном серебре... велено построить в Спасов монастырь напрестольный животворящий Крест Господень из этого остаточного серебра в слитке... и в нынешнем 7201 (1693 — О. С.) году марта в 27 д(ень) на Москве то серебро отдано в ряду москвичу Ивану Максимовичу сыну Бадееву... и у него же... взят животворящий Крест Господень напрестольный серебряный, чеканный... дано ему Ивану за тот крест деньгами десять рублев пятнадцать алтын».²⁶ Здесь же упомянуто, что кроме чеканщика, к работе были привлечены другие мастера: резчик по кипарису (для помещения внутри креста частиц мощей), «подписчик», исполнивший резные надписи о мощах, и золотильщик. Это произведение отличается высоким мастерством чеканки и резьбы. Изображения Распятия, Саваофа, предстоящих, луны, солнца, Святого духа, а также крупный растительный орнамент исполнены в высоком рельефе. На обороте, кроме вкладной надписи, четко вырезан перечень многочисленных мощей, заключенный в пяти восьмиугольниках, и два клейма: ВЛЕ — мастера и СЯ — годовое, характерное для Москвы в 1692–1693 гг. Инициалы клейма мастера не совпадают с инициалами упомянутого Ивана Максимовича Бадеева. Очевидно, на него работал неизвестный московский мастер, чье клеймо обозначено на кресте.²⁷

      В последней описи монастыря (1904 г.) подробно представлено четыре литургических прибора. Два из них хранятся в муромском музее, остальные, видимо, были сданы в Госфонд в первые годы советской власти. Сохранившиеся приборы — московской работы 1733 и 1773 гг. Более ранний имеет полный набор предметов: «Потир серебряный, 84 пробы, вызолоченный обыкновенного круглого вида» с традиционными изображениями. «При нем дискос такой же с резным изображением Агнца Божия, на обратной его стороне резная надпись: «1733 г. марта 12 дал сие сосуды вкладу для вечного поминовения в Муром в Спасов монастырь поп Димитрий».²⁸ На всех предметах полустертые клейма. Из них читаются: годовое, изображение двуглавого орла и АК — именник пробирного мастера Афанасия Рыбакова.²⁹

      Второй прибор (без лжицы) не содержит вкладной надписи. На потире «8 утвержденных в решетке финифтяных образов». На всех предметах клейма: годовое «с Георгием»; АС — мастера Соболева Ануфрия или Соколова Андрея; IС — пробирного мастера Савельева Ивана; АФ — Альдермана Петрова Федора.³⁰

      Данная статья носит предварительный характер. Удалось проследить судьбу далеко не всех значительных произведений иконописи и прикладного искусства. Отдельного исследования требует значительная коллекция облачений, поступившая в Муромский музей из этого монастыря. Все эти предметы подробно представлены в описях, особенно полно и красочно в описи 1763 г. За пределами данного исследования оказались и «памятники древней письменности», а также библиотека Спасского монастыря. Между тем, судьба их до сих пор неясна и требует специального изучения.

Список иллюстраций:

1. Икона «Иоанн Богослов на острове Патмос». 1530-е гг.
2. Икона «Троица». 1560-е гг.
3. Икона «Что Тя наречем». Первая половина XVII в.
4. Икона «Иоанн Златоуст». Начало — первая треть XVI в.
5. Парные иконы Петра и Февронии Муромских. Середина XVI в.
6. Крест напрестольный. 1638 г.
7. Крест напрестольный. 1693 г.