Это исследование посвящено редкой по содержанию иконе XVII в. “Леонтий Ростовский, с житием” из собрания Муромского музея, только что отреставрированной в ВХНРЦ имени
На охряном фоне средника изображен в рост с Евангелием, святой Леонтий — епископ Ростова Великого (скончался в 70-х гг. XI в.). Вокруг центрального образа, обозначенного надписью “Стый Леонтий Ростовский чудотворец”, расположены двадцать четыре клейма, прославляющие его. Между средником и клеймами, как бы по внутренней филенке темно-красного цвета, с трех сторон помещен текст тропаря, выполненный так же, как и текст на фоне, вязью:”Апостолом сопричастник, и к Богу молебник верен, добродетелми пре/дъвъ/зыде /на небеси — ?/ и любов восложи к любящему тя, и неверныя люди освятил еси в веру, тем ныне со агглы ликуя, предстоиши престолу славы всех Царя Христа Бога, молися, святителю Леонтие, да спасет душа наша”.
Почитание этого святого уходит своим началом в глубокую древность. Его прославление известно со времени обретения мощей в шестидесятых годах XII в. Вскоре было составлено сказание о Леонтии, которое с течением времени видоизменялось. В. О. Ключевский, наиболее подробно рассмотревший списки жития Леонтия, отмечает шесть
Две первые — древнейшие и краткие. Одна возникла до 1174 г. и представляет собой “собственно сказание о обретении мощей святого”. Из нее становится так же известно, что Леонтий происходил родом из Константинополя, откуда и был поставлен епископом в Ростов.
Второе известие о Леонтии содержится в Послании епископа Владимирского Симона к Поликарпу, написанном около 1225 г., в котором также утверждается греческое происхождение святого. Однако сначала, по словам Симона, Леонтий прибыл на Русь в Киево-Печерский монастырь, постригся в монахи, и оттуда был послан епископом в Ростов.
Обращаясь к содержанию клейм рассматриваемой иконы, можно с уверенностью считать, что в качестве литературного образца для нее не могли служить ни первая, ни вторая редакции, поскольку подробно изображенные в клеймах события не находят соответствия кратким сказаниям. По этой же причине не могла являться литературным источником и шестая “проложная” редакция, представляющая краткий пересказ еще трех, пространных.
Основной особенностью этих трех редакций (третьей, четвертой, пятой) являлся подробный рассказ о жизни святого, рожденного в Константинополе и постриженного в греческом монастыре до прибытия в Ростов. С поставлением Леонтия епископом ошибочно связывалось имя Константинопольского патриарха Фотия, жившего во второй половине IX в. Не касаясь здесь ни причин этого несоответствия, ни времени возникновения и степени распространения третьей, четвертой, пятой редакций, достаточно изученных уже в наше время и соединяемых некоторыми исследователями в одну, отметим, что, по замечанию Ключевского, только к третьей (и никогда к первой и второй) присоединялось описание чудес от мощей, происшедших в XIV–XV вв.
Именно такой состав и содержание прослеживается в изображениях клейм муромской иконы, надписи которой практически утрачены и не могут быть использованы для объяснения. Рукописей, в которые входит житие Леонтия Ростовского интересующей нас редакции, сохранилось немало, однако, особое внимание следовало обратить на указанный Ключевским сборник 1514 г., созданный в самом Муроме и содержащий в себе житие Леонтия Ростовского по третьей редакции. Сборник этот, на первом листе которого помещена запись “В граде в Муроме”, “Гридею худым, лета 7022 го ...” и далее “... дана сия книга Соборник лета 7110 (1602) в дом живоначальной Троицы и Пресвятей Богородицы и пророка Илии в дом... безвыносно...” в 1709 г. принадлежал епископу Ржецицкому, а к концу XIX в. стал принадлежать московской первой гильдии купцу и почетному гражданину Ивану Никитичу Царскому, благотворителю Общества истории и древностей российских. Затем эта рукопись перешла в собрание графа Алексея Сергеевича Уварова. В настоящее время она хранится в собрании Государственного Исторического музея
Житие и Сказание о чудесах, приведенные в этом Сборнике на 23 день мая, таким образом объясняют содержание клейм иконы.
Клеймо 1. “Сей, иже во святых отец наш великий Леонтий, — говорится в житии, — родися в Цариграде от благоверну родителю” (л. 217). На иконе изображение рождения святого выполнено традиционно; сохранившаяся надпись кратка — “Рожество стого Леонтия”.
Клеймо 2. Так же традиционно показано крещение младенца Леонтия, о чем в житии не говорится вообще. Достойно внимания, что образ священника, совершающего крещение, иконографически совпадает с образом святителя Николая, о значении которого в культуре изображения святого Леонтия будет сказано дополнительно.
Клеймо 3. “И егда дойде возрастом седьмаго лета, — продолжает повествование составитель жития, — вдан бысть родителми научение грамоте. Оному же вскоре вся извыкшу...” (л. 217). Надпись третьего клейма кратко поясняет традиционное изображение: “Научение грамоте стого Леонтия”.
Клеймо 4. “Возлюбих единому работати, — говорится в житии и первой строке надписи, — остави мир и яже в мире, крест свой взем на рамо по заповеде стого Евангелия, последова радостно Христове и вшед в монастырь, бысть мних” (л. 217).
Завершение фразы из рукописи приходится на пятое клеймо, где изображено пострижение св. Леонтия.
Клеймо 6. “Единою же стоящу ему и молящуся в нощь на молитве по обычаю своему, абие бысть ему глас глаголящ: Леонтие, иди к патриарху Фотею, да... поставит тя епископом и послет граду Ростову. Ты же не ослушайся повеления его...” (л. 217 об.), — говорится в рукописи, из которой для надписи используются основные по смыслу слова: “Бысть глас стому Леонтию, глаголящу ему: иди к патриарху Фотию”.
Далее текст полуутраченных надписей на боковых опиленных полях не приводится.
Клеймо 7. “В то же время патриарху Фотею, правящу церквью богохранимого Царя Града, и печаль немалу имящу... яко никто же может обратити людей Ростовских от лести идольския ко Богу ... (л. 218) бысть глас с небесе, глаголющ: взыщи
Клеймо 8. Далее повествуется о том, как патриарх пошел в один из монастырей, желая отыскать Леонтия, но не встретил такового; пошел в следующий монастырь, но и там того не оказалось. В восьмом клейме изображается, как патриарх “приде в третий монастырь, хотя желаемого получити. Братия же всим изшедши во стретение патриарху, оному же вопрошающу их о таковом мнихе” (л. 220). Монахи ответили патриарху, что среди них есть Леонтий, который “велми горазно суща стым книгам”, и назвали его гордым, потому что не вышел со всеми. “Леонтию же неведавшу прихода его”, — поясняет автор жития. Тогда патриарх расспросил, где находится келья монаха Леонтия, “и яко приде ко дверем келья его... стый же Леонтий, очутив приход его, скоро исшед из кельи, створи поклонение святителю до земли” (л. 220).
Это и изображено в клейме девятом.
Клеймо 10. “Ем его патриарх за руку, изведе из монастыря, глаголя: брате Леонтие, Христос посла мя к тебе, яко тебе паче всех избра, стража винограду своему, и повеле ми пустити ся Ростову наставника и учителя... Оному со слезами сице отвещавшу: прости мя отче честный, да плачуся грех своих, аз бо немощен есмь и худ на вещь сию” (л. 221). Долго увещевает патриарх Леонтия. “Блаженный же Леонтий, воспомяну он глас, глаголющ ему с небес, яко не ослушатися ему повеление Божия и святительския, и отвеща сице: воля Божия да будет и твоя, владыко” (л. 222).
Клеймо 11. “Освятив же его патриарх, постави епископом, и посла с радостию в Ростов вдав ему весь сан святительский и клирики” (л. 222).
Клеймо 12. “Идущу же ему в корабли и сице молящуся: Боже благый Вседержителю... виждь немощь мою и посли благодать Твою в помощь мне, да прославится имя Твое стое... и достигшю Киева, потом же и града Ростова” (л. 222 об.).
Клеймо 13. “И видевшю люди одержими многим неверьствием... нача поучати неверныя люди. Они же невнимаху честнаго учения его, но и вон изгнаху из града, яко ж и прежних епископов” (лл. 222 об.–223).
Клеймо 14. “... и мало убо отшед от града близ потока, глаголемого Брутовщина, и ту постави себе церковь малу во имя стого архистратига Михаила” (л. 224). В клейме изображено, как св. Леонтий, стоя у престола, совершает богослужение.
Клеймо 15. Далее показано, как Леонтий “... навари кутию сам и обилно подавати ю приходящим к нему младенцем, поучаше их слову Божию...” (л. 224).
Клеймо 16. “... и начаша сбиратися к нему тамо множдайшия народе, не токмо младенце, но и старцы, и обращающихся крещаше ту, во имя Отца и Сына и Стого Духа” (л. 224).
Клеймо 17. “Неверующих же пришедших погубити его, всемножество ослепи, а иных умори, и паки просвети и оживи” (л. 224 об.). Краткое изъяснение подразумевает эпизод, более подробно описанный в первой редакции, когда Леонтий с клириками вышел к ополчившемуся на него народу в полном святительском облачении, чему до смерти испугались ростовчане.
Клеймо 18. “И обрати всех веровати во Христа, и пришед в град, от мала и до велика крести...” (л. 224 об.). Далее не воспроизведенное на иконе повествование говорит о построении церкви, великой и чудной, “от древ дубовых”.
Клеймо 19. “... с миром отыде и положен бысть в той дивной церкви, юже созда, — продолжает автор жития, — ... и паки после пожара обрете цел, и положен в каменной церкви в раце, исцеление даяй доныне” (л. 224 об.). В сохранившейся же надписи кратко сказано: “Погребение стаго Леонтия во граде во Ростове”.
На этом заканчивается изображение жития святого и следуют клейма, повествующие “О велицех и многоразличных чудесах... иже быша по смерти его в последняя времена и лета”, как говорится в заголовке рукописи 1514 г. (л. 230). В ней описано тринадцать чудес, из которых пять изображены в клеймах.
Первым в рукописи названо чудо “О некоем велицем князе Иване, ему же очи просвети”. В надписи под двадцатым клеймом иконы текст: “Стый Леонтей великий князу Ивану очи...”. “Некогда убо найде болезнь очная, — повествуется в рукописном сборнике, — благоверному и великому князю Ивану Александровичу, внуку великого князя Константина Ростовского... Отец же его, благоверный князь Александр скоро приходит ко архиепископу Феодору, и поклон сотворяет ему, и на молитву того подвизает к чудотворцу Леонтию. Приводит же и сына своего с великою верою в церковь стыя Богородица и ко гробу чудотворца. Феодор же архиепископ со всим клиросом вскоре молитву получи...” (л. 231). Второе чудо исцеления очей, случившееся с тем же князем Иваном, в иконе не показано, а помещено “Чудо третье, святого Леонтия о том же велицем князе Иване, како избави его от огняной болезне”.
Клеймо 21. “Некогда же убо по многих временах тому же великому князю Ивану Александровичу, уже женату сущу, болезнь огненная така же бысть, и все уже во отчаяни быша, и ничто ж то о здравии его помышляху, но тою смертная и гробная готовляху ему, и бысть родителем его плач неутешим, и подружию и сродником скорбь велика. Отец же его князь великий Александр мало утишився от слез, воспомяну о чудесах великого Леонтия” (л. 232 об.). Далее рассказывается, как больного князя Ивана, возлежащего на одре, принесли в церковь, и все стали молиться. “Он же помале вста здрав от недуга своего со одра, врачем и чудотворцем Леонтием...” (л. 232 об.). Намного лаконичнее звучит надпись под клеймом: “Стый Леонтей исцелил великого князя Ивана от великия скорби”. Изображения и первого, и третьего чудес сходны. На фоне белокаменного собора показан гроб с мощами святого Леонтия, что повторено во всем ряду нижних клейм. Возле гроба стоят епископ со служкой и князь Иван с отцом. Известно, что кончина этого ростовского князя последовала в 1400 г. Соответственно концом XIV в. датируются описанные чудеса.
Клеймо 22. “Чудо четвертое...” повествует о множестве исцелений, случившихся после пожара в 1408 г. Сложно утверждать, какое из чудес изображено в двадцать втором клейме. Кроме сорока исцелений слепых, хромых, немых, сухоруких, недужных и расслабленных, известны исцеления от коросты, описанные уже в пятом и шестом чудесах, по обозначению муромской рукописи. На иконе у мощей Леонтия изображена мужская, склоненная от болезней фигура и молящийся рядом епископ. Опущены в составе клейм чудо седьмое “О некоем отроце Самсоне”, чудо восьмое “О Захарии”.
Три чуда исцелений беснующихся показаны обобщенно в одном предпоследнем двадцать третьем клейме, где также изображены склоненная мужская фигура и молящийся епископ у гроба св. Леонтия.
Чудом тринадцатым, названным в рукописи “О некоей жене, исцеленной у гроба Леонтия, “которая ума изступивша и ничто же мысляша, и по мале днех здрава бысть, и мысление яко ж и прежде”, завершается как повествование, так и ряд клейм иконы, в последнем из которых, двадцать четвертом, сказано: “Сты Леонтий исцели жену”.
Таково содержание клейм, которым условно даны следующие названия:
1. Рождество св. Леонтия; 2. Крещение св. Леонтия; 3. Научение грамоте св. Леонтия; 4. Св. Леонтий идет в монастырь; 5. Пострижение св. Леонтия; 6. Видение св. Леонтия во время молитвы; 7. Видение патриарху Фотию во время молитвы; 8. Патриарх Фотий приходит в монастырь за Леонтием; 9. Встреча патриарха Фотия и Леонтия; 10. Беседа патриарха Фотия с Леонтием; 11. Поставление св. Леонтия во епископы; 12. Св. Леонтий на корабле направляется в Ростов; 13. Встреча св. Леонтия с ростовчанами-язычниками; 14. Св. Леонтий совершает службу в церкви Архангела Михаила; 15. Св. Леонтий научает детей; 16. Св. Леонтий крестит детей; 17. Язычники-ростовчане идут убивать св. Леонтия; 18. Крещение св. Леонтием народа Ростовского; 19. Погребение св. Леонтия в граде Ростове; 20. Св. Леонтий исцеляет Ивана от глазной болезни; 21. Св. Леонтий исцеляет князя Ивана от огненной болезни; 22. Исцеления от мощей св. Леонтия; 23. Исцеление бесноватого; 24. Исцеление женщины, исступившейся умом.
Итак, с определенностью можно утверждать, что источником для создания житийного образа Леонтия Ростовского послужила так называемая третья, пространная редакция литературного жития, и, вероятнее всего, текст из сборника, написанного в Муроме в 1514 г.
Распространение культа ростовского святого в пределах муромской земли не вызывает удивления, поскольку Ростов издревле считался духовно-административным центром и для владимирского края, претендовавшего еще во времена Андрея Боголюбского на независимость от Киевской митрополии, и для Вологды, где был построен Леонтиевский храм, и для Сольвычегодска XVI–XVII вв., в иконах которого постоянно встречается образ св. Леонтия. Его изображения известны и в более древних иконах, например, второй половины XIV столетия из собрания ГТГ — “Святые Никола, Леонтий и Исаия ростовские”. Изображения св. Леонтия встречаются и в мелкой пластике, и в деисусных рядах иконостасов, где нередко он сопоставляется и находится в паре с образом св. Николая Чудотворца, что было замечено А. Н. Овчинниковым и что имеет немаловажное значение в понимании почитания этого святого. Существуют и отдельные изображения Леонтия Ростовского. Однако до сих пор не приходилось встречать развернутого изображения его
По сведениям, сохранившимся в Муромском музее, икона Леонтия с житием находилась в муромской Николо-Зарядской церкви с приделом во имя ростовского
Остается сказать еще об одном памятнике, связанном с иконой Леонтия Ростовского , реставрация которого также только что завершилась в ВХНРЦ имени И. Э. Грабаря. Это житийный образ св. Николы из той же Николо-Зарядской
Список иллюстраций:
