| ← Ctrl пред. | Содержание | след. Ctrl → |
В богословии Дионисия Ареопагита Благость и Премудрость — «божественные имена»1. Благо, синоним Добра, тождественное Прекрасному, Красоте и Любви, «...на все сущее... произливает сияние благости во всей его полноте»2.
1 Дионисий Ареопагит. О божественных именах. О мистическом богословии. СПб., 1994. Гл. 4 : 1; 5 : 2. Перевод Г. М. Прохорова.
2 Corpus Areopagiticum. О божественных именах // Общественная мысль: Исследования и публикации. М., 1990. Гл. 4 : 1. Перевод Л. Н. Лутковского.
По учению апостола Павла, вся Божественная мудрость явилась в Иисусе Христе (
Преблагое отношение Премудрости к миру раскрыто евангелистом Иоанном (
Согласно Дионисию Ареопагиту, при Успении Богородицы апостолами «было принято... славословить... всемогущее благо Богоначального истощания»3, трактуемого преподобным Максимом Исповедником (582–662) как «добровольное сошествие Сына во плоть, помимо греха», полагавшего, что Сын, «будучи истинным Словом во ипостаси», воплотился («облекся в образ раба») «из-за преизобилующей благости»4.
3 Там же. Гл. 3 : 2.
4 Дионисий Ареопагит. О божественных именах. О мистическом богословии. СПб., 1994. Гл. 3 : 2, примеч. 17. Перевод Г. М. Прохорова.
Благое действие Логоса-Премудрости, согласно текстам Ветхого и Нового Завета и их толкованиям отцами Церкви, началом имело сотворение Богом мира (
5 Композиция «Сотворение Адама» на потолке Сикстинской капеллы (1508–1512) в Ватикане Микеланджело Буонаротти (1475–1564). София, олицетворенная Премудрость, поддерживает шуицу (левую руку) Творца при сотворении Им человека.
6 Икона «Троица» (1422–1427) преподобного Андрея Рублева (ок. 1370–1430).
8 Циклы мозаик:
V в. — в базилике Санта Мария Маджоре в Риме;
XII в. — в Палатинской капелле в Палермо;
XII в. — в Кафедрале Монреаля (Сицилия);
XIII в. — в церкви Св. Марка в Венеции.
9 Христологические циклы мозаик, фресок и икон. Икона «Спас Вседержитель» (XIV в.) с надписью на фоне «Премудрость Божия» из Византийского музея в Афинах.
В притче царя Соломона Премудрость называет Себя «художницею» при Творце и «радостью» (
10 По св. Фоме Аквинскому (1225 или 1227–1274), «Все природные порождения следуют определенным формам. Но эту определенность должно возвести как к своему первоначалу к Божественной Премудрости...» — Summa Theologie, 1, q. 44, 3 с. (Антология 1969. С. 839. Перевод С. С. Аверинцева).
11 «Я приблизился к престолу Святой Премудрости (Agia Sophia), — писал мастер Теофил Пресвитер (конец XI — начало XII в.), — и узрел святилище, исполненное всеми видами различных красок...» — цитата из статьи Д. Э. Харитоновича (Харитонович 1982. С. 29).
Премудрость, по Книге Премудрости Иисуса, сына Сирахова, «произращающая благодать» (
В античном мире разделялись понятия о мудрости, что отразилось в сакральном изображении богини Афины-Паллады, вечной Девы12, и в аллегорическом изображении мудрости — софии13. В восточнохристианском искусстве, исходя из различия, проводимого отцами Церкви между ипостасной Божественной Премудростью, подающей дары, и премудростью, которая входит в число этих даров, также различались изображения духа Премудрости (
12 Статуя Фидия (30-е гг. V в. до н.э.) для Парфенона на Афинском Акрополе.
13 Статуя на внутреннем фасаде Библиотеки Цельса в Эфесе (II в. н.э.).
14 Миниатюры Евангелия духовника Виссариона, выполненные сербским мастером Ростиславом (1429 г.). (РНБ, ф. и. 591).
15 Миниатюра Парижской Псалтири X в. (grec. № 139). Копия с нее последней четверти XIII в. в рукописи № 38 монастыря Св. Екатерины на Синае в РНБ (греч. № 269). На миниатюре царь Давид стоит с раскрытой книгой в руке между Мудростью и Пророчеством, над ним Дух Святой в виде голубя. Подобная античной статуе, аллегорическая фигура Софии имеет нимб, т.к. олицетворяет дар Святого Духа, ставший свойством царя-пророка.
Образы Софии Премудрости Слова Божиего представлены прежде всего в Софии Константинопольской: Богоматерь на престоле с предвечным Младенцем пред лоном Ее (мозаика апсиды середины IX в., мозаика южного вестибюля второй половины X в.) как символический образ «домостроительства тайны, сокрывавшейся от вечности в Боге» (
16 На рельефе — арка, образованная двумя столбиками-колонками с капителями, соединенными дугой, заключающая в себе трон с раскрытым Евангелием. Над книгой — Святой Дух в виде голубя.
«Многоразличная премудрость Божия» (
17 Климент Охридски. Събрани съчинения. София, 1973. Т. III. С. 89–109.
По мнению современных софиологов, именно Константин-Кирилл Философ, как имевший свой внутренний духовный опыт, знавший ветхозаветные и античные представления о Софии Премудрости, чутко относившийся ко всему, что хранила церковь Святой Софии Константинопольской, в которой он служил патриаршим библиотекарем, мог быть вдохновителем иконографии символического личностного (ипостасного) образа Святой Софии в виде царственной Девы18. Вместе с принятием христианства, этот образ имел особое распространение на новой культурной почве — в искусстве славянских народов, особенно на Руси. Наиболее содержательную полноту образ получил в иконографии «новгородского» извода. В его символике своеобразно воплотилась идея благого действия Премудрости в мире. Именно образ Софии Премудрости Божией «новгородского» извода
вмещает в себе «сумму богословия» о «славе Софии Премудрости» в контексте учения евангелиста Иоанна о Логосе (
18 Топоров В. И. Святость и святые в русской духовной культуре. М., 1995. Т. 1. С. 64–65.
София на престоле в композиции «новгородского» извода — контаминационный, синтезирующий образ символов Ветхого и Нового Завета, вмещающий и объединяющий в себе идею «многоразличной Премудрости». Крылатая царственная дева — Девство Премудрости и Ангел Великого Совета, она — олицетворенная Невеста «жаждущих мудрости» и мистическая Невеста Агнца (
19 Отметим композиционное сходство между «новгородским» изводом иконы «София Премудрость Божия» и картиной Франческо Траини «Слава св. Фомы Аквинского» 1340 г., находящейся в церкви Св. Екатерины в Пизе. Подобно Софии на иконе, в центре картины восседает св. Фома в «славе», держа перед собой раскрытую книгу, излучающую свет, — свой главный труд «Summa Theologie». Св. Фоме предстоят античные философы, также держа перед собой раскрытые книги в сторону Фомы и его творения, — справа Платон, слева Аристотель. На иконе ноги Девы Софии утверждены на камне; на картине под «славой» св. Фомы фигура возлежащего философа Аверроэса (1126–1198) с его Комментарием к Аристотелю, чем изображалось, очевидно, торжество Теологии над Рационализмом. На картине над св. Фомой благословляющий Христос с закрытой книгой. На иконе, как известно, над Софией представлен Христос, благословляющий обеими руками. Если в иконе также над Софией изображается небо в виде широкой полосы и ангелы на нем, то на картине Франческо Траини, символизируя ветхозаветную мудрость, к св. Фоме из царства Христа обращены текстами своих книг шесть библейских пророков. Таким образом, картина Франческо Траини представляет собой в некотором роде западный вариант образа Святой Премудрости, олицетворенной св. Фомой Аквинским и его трудом «Summa Theologie», вобравшим в себя мудрость Афин и Иерусалима.
Сравнивая картину Франческо Траини с иконой «новгородского» извода, необходимо заметить, что наиболее ранняя из известных композиций «Софии Премудрости Божией» относится лишь к первой четверти XV в. Это — запрестольная выносная икона Благовещенского собора Московского Кремля (атрибуция Л. И. Лифшица в кн.: Качалова И. Я., Маясова Н. А., Щенникова Л. А. Благовещенский собор Московского Кремля. М., 1990. С. 67. Примеч. 159. Ил. 192–193).
Несомненно, картина Франческо Траини прежде всего является образом св. Фомы Аквинского, канонизированного папой Иоанном XII в 1323 г., и тем не менее в целом может быть истолкована как аллегория христианской Премудрости, воплощенной в богословском труде св. Фомы.
Образ Софии Премудрости Божией «новгородского» извода, с одной стороны, олицетворял собой тайну Премудрости в образах Богоматери с Предвечным Младенцем Эммануилом в лоне Ее и Иоанна Предтечи — свидетеля пришествия в мир Мессии Христа — Агнца, предстоящих ей как Девству воплощенного в человеке Логоса (
Как проявление благотворного влияния учения о Премудрости Божией на возникновение новых «софийных» образов, форм и стилей в христианском искусстве представляются поразительные связи и параллели с появлением и распространением Корпуса сочинений Дионисия Ареопагита (I в.). Корпус стал известен в 532 году в Константинополе, где императором Юстинианом в 532–537 годах строится церковь Св. Софии Премудрости Слова Божиего. Переводы Корпуса на латинский и славянский языки становятся новым стимулом для христианского богословия и христианской мистики. На Западе латинский перевод Ареопагитик с комментариями Максима Исповедника Иоанна Скотта Эриугины (ок. 810 — ок. 870), найденный аббатом Сюжером (1088–1151) в Сен-Дени, по-видимому, явился импульсом для появления готического стиля в архитектуре и для расцвета схоластической мысли в богословии20. Перевод Корпуса на славянский язык (1371 г.) сыграл значительную роль в возникновении сюжетов на тему Софии Премудрости в росписях восточнохристианских храмов особенно в XIV веке, в эпоху исихастских споров21. Знание Константином-Кириллом Философом творений Дионисия Ареопагита оказало влияние на его духовное творчество в период борьбы с иконоборчеством, на его личное почитание Святой Софии Премудрости22.
20 Панофский Э. Готическая архитектура и схоластика // Богословие в культуре средневековья. Киев, 1992. С. 53, 98–105.
21 Прохоров Г. М. Памятники переводной и русской литературы XIV–XV веков. Л., 1987. С. 22–27.
22 Топоров В. И. Святость и святые в русской духовной культуре. М., 1995. Т. 1. С. 33–36, 53–67, 105.
Благое действие Премудрости, направленное на приуготовление мира ко Второму пришествию и Суду и введение праведных на «царский пир» в чертоги Небесного Иерусалима, имеет своих «свидетелей», «слуг» и «чад» в лице праотцов и пророков, апостолов и мучеников, святителей и преподобных.
Свидетелями Премудрости Писание называет прежде всего пророков. В пламени неопалимой купины Бог открывает свое имя Моисею (
Свидетелями исполнения ветхозаветных пророчеств о рождении Мессии и вочеловечения Логоса как разрешения тайны, «сокрывавшейся от вечности в Боге» (
Великий свидетель Премудрости Иоанн Креститель был послан стать Предтечей Мессии, чтобы приготовить путь Господу, Его приход в мир и открыть тайну воплощения Сына Божия и его крестной жертвы (
Учеников и апостолов Христа евангелист Лука называет «очевидцами и служителями Слова» (
Преемниками апостолов в деле служения Премудрости, проповеди ее учения и раздаяния ее даров стали отцы Церкви — святители и богословы.
Подвиг мученичества был также свидетельством «слова Божьего». С эпохи гонений на христиан он приравнивался к особому роду служения — подражанию
крестной жертве Христа, был залогом бессмертия и воскресения, после которого мученики «оживали и царствовали со Христом тысячу лет» (
Смысл таинственной фразы Евангелий «и оправдана премудрость чадами ее» (
В историософских представлениях зрелого и позднего средневековья Руси в качестве восприемников благодати Святого Духа и слуг Премудрости выступают не только святые и церковнослужители, но и конкретные светские лица, что явилось формой утверждения идеальных политических концепций как для «республиканского» Великого Новгорода, так и для самодержавной Москвы. Словно «игрою» Премудрости складывался в XV–XVII веках великокняжеский и царский ономастикон. Так жена великого князя московского Василия I (1371–1425) — великая княгиня Софья Витовтовна; София — жена Галицкого князя Дмитрия Юрьевича Шемяки (1420–1453), соперника Василия II, жившая с 1449 года в Великом Новгороде; византийская принцесса Софья Палеолог (умерла в 1503 г.) — жена великого князя московского Иоанна III (1440–1505). Царевна Софья Алексеевна (1657–1704), сестра царей Ивана V (1666–1696) и Петра I (1672–1725), откровенно уподоблялась придворным поэтом Карионом Истоминым святой Софии, а архимандрит Игнатий Римский-Корсаков предпринял попытку толкования иконы «новгородского» извода как отображение самодержавия Софьи, Иоанна и Петра23.
23 Богданов А. П. София — Премудрость Божия и царевна Софья Алексеевна // Из истории русской духовной литературы и искусства XVI в.: Герменевтика древнерусской литературы. М., 1994. Сб. 7. Ч. II. С. 339–428.
А. Лукашов
| ← Ctrl пред. | Содержание | след. Ctrl → |