Еще более значительным центром, чем Мистра, были Салоники, удельный вес которых был особенно велик в XIV веке, когда на них ориентировались вся Македония и часть Сербии124. Понятие салоникской школы Г. Милле немотивированно подменял понятием македонской школы, включающим у него также сербскую школу. Но такая постановка вопроса приводит к неверному освещению проблемы отдельных школ в XIV веке: она затушевывает не только ведущую роль Салоник, но и самостоятельное значение Сербии, делая ее безличным придатком македонской школы. В действительности же сербская живопись была вполне оригинальным художественным явлением, и если она и могла зависеть, то, конечно, не от провинциальной Македонии, а от Салоник, этого крупнейшего после Константинополя византийского города. К сожалению, в Салониках сохранилось мало мозаик и фресок Палеологовской эпохи, а те, которые известны, находятся в плохом состоянии сохранности и лишь частично освобождены от турецких штукатурок и побелок. Но и уцелевших памятников, особенно после открытия мозаик в церкви св. Апостолов, достаточно, чтобы оценить значительность местной монументальной живописи в XIV веке.
124 См.: A. Xyngopoulos. Thessalonique et la peinture macédonienne. Athènes 1955; A. Procopiou. La question macédonienne dans la peinture byzantine. Athènes 1962 (чисто политическая работа).
Самым ранним из этих памятников являются фрески придела св. Евфимия в базилике св. Димитрия, исполненные в 1303 году125. В апсиде мы видим сидящую Одигитрию между двумя стоящими ангелами, на триумфальной арке Спаса Нерукотворного и
Благовещение, по внешнему краю конхи фигуры сидящих апостолов, на сводах вимы парную композицию Причащения, над арками корабля плохо сохранившиеся сцены из жизни Христа, над входом Успение, на левой стене сцены из жизни св. Евфимия и фигуры и полуфигуры святых. Исполненные несколько ранее мозаик Кахрие джами, эти фрески ясно показывают, что уже к началу XIV века палеологовский стиль полностью утвердился в Салониках. Фигуры даны в свободных поворотах, архитектурные кулисы и круглые троны придают композициям пространственный характер, светлые краски (зеленовато-желтые, голубые, фиолетовые, розовые, желтые, коричнево-красные) образуют типичную для XIV века гамму, лица написаны в свободной живописной манере. Только приземистость фигур указывает на еще не изжитое окончательно наследие XIII века. Даже учитывая, что здесь подвизались не очень искусные мастера, не приходится все же закрывать глаза на эти архаические черты.
125Ф. И. Успенский. О вновь открытых мозаиках в церкви св. Димитрия в Солуни. — ИРАИК, XIV 1 1909, 30, 59–60; Γ. ϰαὶ Μ. Σωτηρίου. Ἡ βασιλιϰὴ τοῦ ἁγίου Δημητρίου Θεσσαλονίϰης. Ἀθῆναι 1952, I, 213–219, II, πίν. 82–93; Ammann, 165.
В мозаиках и фресках церкви св. Апостолов новый стиль получает полное выражение, что нельзя не поставить в связь с прямым влиянием константинопольской живописи на салоникскую. Мозаики и фрески были выполнены между 1312 и 1315 годами, когда патриарх Нифонт I пристроил к церкви св. Апостолов внешний нарфик.
572–578. Церковь св. Апостолов, Салоники. Мозаики в куполе [572–574], на парусе [575], на северном [576] и южном [577, 578] склонах западного свода. 1312–1315 гг.
Открытие мозаик в церкви св. Апостолов — блестящее достижение современной реставрационной практики126. Эти мозаики являются центральным памятником салоникской живописи XIV века и одним из самых значительных произведений всего палеологовского искусства (табл. 572–578). К сожалению, от многих мозаик сохранились только фрагменты, а золотой фон почти целиком выломан. Но и в своем настоящем виде мозаики выделяются высоким качеством исполнения. В куполе представлен Пантократор, которого окружают десять пророков. В восточной подкупольной части мы видим Спаса Нерукотворного, на парусах фигуры евангелистов, на сводах и стенах девять праздников (Благовещение, Рождество Христово, Сретение, Крещение, Преображение, Вход в Иерусалим, Распятие, Сошествие во ад, Успение), на арках и стенах фигуры и полуфигуры святых и мучеников. При всей близости этих мозаик к мозаикам Кахрие джами и Фетхие джами, представляющих тот же этап развития, здесь заметны свои особенности. Салоникские мозаики сочные, здесь сильнее выражена светотень, в них порою больше движения. Но это еще не дает оснований решительно противопоставлять их, вслед за А. Ксингопулосом, мозаикам Кахрие и трактовать все константинопольское искусство как академическое в отличие от якобы реалистического искусства Салоник. Не говоря уже о том, что в Константинополе существовали разные направления, для мозаик Кахрие джами, как и для большинства произведений столичной живописи первой половины XIV века, академизм еще не типичен. Он сложился во второй половине века. В мозаиках Кахрие так много движения и они изобилуют столь смелыми композиционными решениями, что было бы неверно квалифицировать их как явление академического порядка. Им присуще другое: маньеризмы в рисунке, стандартность приемов, повторяемость маловыразительных, порою несколько вялых типов. Однако этого немало и в мозаиках церкви св. Апостолов. Вот почему их и нельзя отрывать полностью от константинопольского искусства и рассматривать как воплощение «реалистических» идеалов салоникских мастеров. В конечном счете, между мозаиками Салоник и Константинополя больше сходства, чем различия. Здесь те же сложные повороты фигур, те же как бы надутые одеяния, те же подчеркнуто пространственные архитектурные кулисы с широким применением античных мотивов, та же обработка беспокойных, ломких складок, те же орнаментированные медальоны между евангельскими композициями на сводах. По-видимому, салоникские мозаики выполнены при участии столичных мастеров, тем более что их заказчиком был константинопольский патриарх. Нельзя не вспомнить и о связях с Салониками Феодора Метохита, который неоднократно бывал здесь, где должность губернатора занимал паниперсеваст Иоанн Палеолог, зять великого логофета.
126Ἀ. Ξυγγόπουλος. Τὰ ψηϕιδωτὰ τοῦ ναοῦ τῶν ἁγίων Ἀποστόλων ἐν Θεσσαλονίϰῃ. — ΑρχΕϕ, 1932 [1934], 133–156; Id. Ἡ ψηϕιδωτὴ διαϰόσμησις τοῦ ναοῦ τῶν ἁγίων Ἀποστόλων Θεσσαλονίϰης. Θεσσαλονίϰη 1953; Id. Quelques observations sur le style et le caractère des mosaïques retrouvées dans l'église des Saints Apôtres à Thessalonique. — Atti dello VIII Congresso internazionale di studi bizantini, II. Roma 1953, 266; Bettini. Pittura bizantina, II2, 61–62; Ammann, 162–163; A. Grabar, M. Chatzidakis. Greece. Byzantine Mosaics. New York 1961, pl. XXVIII–ХХХII; K. Kalokyris. L'église des Saints Apôtres de Saloniqueses mosaïques. — CorsiRav, 1964, 237–246.
В церкви св. Апостолов сохранились и фрески (табл. 579), исполненные вскоре после мозаик127. Во внешнем нарфике раскрыты два медальона со святыми и фигура святого в рост, а во внутреннем нарфике — интересная композиция защиты св. Димитрием Салоник, персонифицированных в образе молодой женщины, от нападения варваров, изображение сидящей между двумя коленопреклоненными ангелами Одигитрии с опустившимся на колени ктитором, фигура Анны и фигуры святых. Согласно надписи, церковь была основана портретированным здесь монахом Павлом и патриархом Нифонтом. В действительности же Павел и Нифонт были не основателями, а лишь возобновителями церкви. Все фрески отличаются высоким качеством и намного превосходят ранние фрески Мистры. Особенно хороши краски, среди которых выдаются голубец, зеленовато-желтые, желтые, сине-стальные, зеленые, синие, нежные красные и белые тона.
127Diehl, Le Tourneau, Saladin. Salonique, 189–199; J. Papadopoulos. Fresques de 1'église des Saints-Apôtres à Salonique. — CRAI, 1930 avril–juillet, 89–93; A. Xyngopoulos. Thessalonique et la peinture macédonienne. Athènes 1955, 2–3, 53, 56, pl. I–2, II–2, III, XVII, XVIII–1, XIX. В церкви св. Апостолов раскрыт еще ряд фресок (Рождество Иоанна Крестителя, Пир Ирода, фигура Аввакума, Руно Гедеоново, Души праведников в руце Божией, иллюстрация Рождественской стихиры и др.).
В XIV веке были исполнены также фрески в церкви Теотокос, или Казанджилер джами (Христос на троне и евангельские сцены на западной стене, фигуры и полуфигуры святых в апсиде)128, и фрески церкви Николая Орфанос (Богоматерь с двумя ангелами, Причащение вином и хлебом, Поклонение жертве, Неопалимая купина на горе Хорив, Успение, многочисленные фигуры и полуфигуры различных святых, сцены из жизни Христа, Герасима и Николая (табл. 581), иллюстрации к Акафисту и Менологию и другие сюжеты)129. Наконец ранним XV веком датируется роспись капеллы Петра и Павла в монастыре τῶνΒλαττάδων (полуфигура Богоматери Оранты и два ангела в апсиде, фигуры святых на стенах, четыре евангелиста вокруг медальона с Христом
Еммануилом в центре свода и другие сюжеты)130. Примечательно, что если манера письма фресок в церкви св. Апостолов обнаруживает немалую живописность, то три последних памятника ясно показывают, что и на салоникской почве были неизбежными линейное окостенение трактовки и общее снижение качества исполнения.
129Кондаков. Македония, 131, рис. 71; Diehl, Le Tourneau, Saladin. Salonique, 219, fig. 96; A. Xyngopoulos. Thessalonique et la peinture macédonienne, 28–29, pl. XIII–2, XV–2; Ἀ. Ξυγγόπουλος. Οί τοιχογραϕίες τοῦ Ἁγίου Νιϰολάου Ὀρϕανοῦ Θεσσαλονίϰης. Ἀθῆναι 1964; Id. La peinture monumentale au Mont-Athos. Mosaïques et fresques. — CorsiRav, 1964, 431–438; T. Velmans. Les fresques de Saint-Nicolas Orphanos à Salonique et la decoration monumentale au XIVe siècle. — CahArch, XVI 1966, 145–176. Фрески церкви св. Николая следует датировать второй четвертью XIV века.
130Diehl, Le Tourneau, Saladin. Salonique, 218; A. Xyngopoulos. Thessalonique et la peinture macédonienne, 71–72, pl. XX–1, ХХII–2. Остатки фресок Палеологовской эпохи имеются еще в следующих салоникских церквах: церковь Архангелов (головы святых в апсиде), Хозиос Давид (фрагмент головы Христа), церковь Илии (фрагменты в апсиде и нарфике), церковь св. Екатерины (фрагменты в апсиде), церковь Таксиархов (фрагменты Вознесения и Сошествия св. Духа). См.: G. Sotiriou. Die byzantinische Malerei des XIV. Jahrhunderts in Griechenland. — Ἑλληνιϰά, I 1928 1, 95–113; Ἀ. Ξυγγόπουλος.Νεώτερα εὑρήματα εἰς τὸν ναὸν τῶν Ταξιαρχῶν Θεσσαλονίϰης. — Μαϰεδονιϰά, III (1953–1955) 1956, 281–289.
