Прежде чем перейти к сербским и македонским росписям, необходимо остановиться на целом ряде провинциальных памятников. Лишенные в большинстве случаев какого бы то ни было художественного значения, они все же представляют научный интерес, поскольку лишний раз доказывают отсталость провинции, которая и в XIII веке продолжала питаться старыми восточными традициями. Каппадокийские росписи XIII века — Карши килисе (1212), церковь Сорока мучеников около Сувейша (1216–1217), триконх Ортакей (1293) и триконх в Тагаре89 — мало чем отличаются от фресок XII века. Тот же грубоватый линейный стиль, та же плоскостная трактовка, та же примитивная пестрая раскраска. Аналогичный стиль выдают росписи пещер Кырк Баттал около Трапезунда90, церкви Иоанна Богослова и церкви Иоанна Предтечи в Джевизлике (там же)91, грота к юго-западу от Пентеликона92 и церкви Оморфи на Этне93. В церкви Иоанна Богослова сохранились медальоны с полуфигурами апостолов и пророков на своде и евангельские сцены на стенах, исполненные в конце XIII — начале XIV века и отличающиеся широкой, живописной манерой письма. В пещерной церкви Иоанна Предтечи фрески расположены над входом (полуфигуры святых и Богоматери Млекопитательницы) и внутри (полуфигуры пророков и мучеников). Стиль грубый и примитивный, обнаруживающий сходство с каппадокийскими памятниками. В гроте близ Пентеликона находятся две капеллы: святых Николая и Спиридона (1233–1243). На своде первой капеллы мы видим Пантократора на красном фоне, окруженного полуфигурами пророков, Марии и ангелов. На столбе изображено Рождество Христово. Апсиду капеллы св. Спиридона украшает фигура Богоматери на троне, по сторонам от которой написаны ангелы. Сохранились также Благовещение и фигуры архангелов. Роспись церкви Оморфи (1289) теснейшим образом примыкает к группе каппадокийских памятников. Чисто восточный стиль крепко связан здесь с традициями народного творчества. В апсиде даны сидящая на троне Богоматерь и два стоящих архангела. Ниже расположен святительский чин. На триумфальной арке представлены Этимасия между медальонами с ангелами и Благовещение. На своде развертывается евангельский цикл, каждая из сцен которого заключена в обрамление. Жесткие примитивные формы нигде не дают почувствовать приближение нового стиля. Лишь в отдельных иконографических деталях, таких как упавшая в обморок Мария в сцене Распятия или кормящая грудью Богоматерь в Рождестве Христовом, наблюдается незначительное оживление художественного языка. Фрески церкви св. Троицы Кранидийской в Арголиде, исполненные в 1244 году художником Иоанном из Афин94, обнаруживают преемственную связь с эллинистической традицией95. Однако и здесь исполнение остается довольно беспомощным.
89H. Rott. Kleinasiatische Denkmäler. Leipzig 1908, 246–252; H. Grégoire. Rapport sur un voyage d'exploration dans le Pont et en Cappadoce. — BCH, XXXIII 1909, 115; Diehl, 576; Millet. Iconographie de l'Evangile, 70, 88, 114, 404, 417–418; Jerphanion, II, 1–16, pl. 145, 146; II, 156–174, pl. 161–163, 164–1; II, 240–245, pl. 194–3; II, 187–205, pl. 164–2, 166–1, 167–172; J. Lafontaine-Dosogne. Nouvelles notes cappadociennes. — Byzantion, ХХХIII 1963 1, 123–127, 136–137, 183. К числу датированных каппадокийских росписей XIII века следует отнести также фрески церкви св. Георгия в Белисырме (1282–1296), где имеется редкий сюжет — св. Марина, убивающая Вельзевула. См.: J. Lafontaine-Dosogne. Un thème iconographique peu connu: Marina assommant Belzébuhl. — Byzantion, ХХХII 1962 1, 251–259; XXXIII 1963 1, 149–154, 183. Вероятно, в XIII веке исполнены более поздние росписи капеллы архангела Михаила к югу от Джемиле. См.: Jerphanion, II, 128–245, pl. 156–2, 157.
90 См. литературу, приведенную в главе VII, примеч. 137.
91N. Protassoff. Monuments de Dževizlyk. — Byzantion, IV (1927–1928) 1929, 419–425.
95 Несколько особое место среди росписей континентальной Греции занимают фрески церкви Ахеиропоитес в Салониках. Фигуры и полуфигуры святых, написанные в решительной, несколько грубоватой манере, выдаются тяжелыми, массивными формами и мясистыми чертами лиц. А. Ксиногопулос убедительно датирует эти фрески 1224–1226 годами, что, однако, не дает еще оснований к их стилистическому сближению с фресками Милешевы. См.: Ἀ. Ξυγγόπουλος. Αἱ τοιχογραϕίαι τῶν Ἁγίων Τεσσαράϰοντα εἰς τὴν Ἀχειροποίητον τῆς Θεσσαλονίϰης. — ΑρχΕϕ, 1957 (1960), 6–30; P. Miljković-Pepek. La formation d'un nouveau stile monumental au XIIIe siècle. — Actes du XIIе Congrès international d'études byzantines, III. Beograd 1964, 309–313. Фрески примитивного ориентализирующего стиля от 1280 года сохранились в церкви Богоматери в Мутуллас на Кипре. См.: Γ. Σωτηρίου. Тὰ βυζαντινὰ μνημεῖα τῆς Κύπρου. Ἀθῆναι 1935, 85–90; A. and J. Stylianou. Donors and Dedicatory Inscriptions, Supplicants and Supplication in the Painted Churches in Cyprus. — JÖBG, IX 1960, 102–103; Id. The Painted Churches of Cyprus, 115–118; A. Stylianou, A. H. S. Megaw. Chypre. Mosaïques. Paris 1963, pl. XXIII. Здесь же следует упомянуть небольшой фресковый цикл от 1290 года, украшающий Хрисафиотиссу в Хрисафе в Лаконии (сцены из жизни Христа). Для фресок на острове Эвбея см.: G. Sotiriou. Die byzantinische Malerei des XIV. Jahrhunderts in Griechenland. — Ἑλληνιϰά, I 1928, 103 ff.; Id. —ΠραϰτАА, 1934 [1935], 234 ff.; A. S. Ioannou. Byzantine Frescoes of Euboea, I. 13 and 14 Centuries. Athens 1959.
Остатки фресок XIII века сохранились еще в следующих местах Греции и Кипра:
Афины, Византийский музей: фигура диакона, фрагмент фрески (L'at byzantin, art européen, n°143);
Гераки, церковь св. Георгия таксиарха (J. Lafontaine. Le village «byzantin» de Iéraki. — Reflets du Monde, 1956 mai, 56–57);
Каливия Кувара около Афин, церковь св. Петра (портрет афинского митрополита Михаила Хониата, 1233–1234; A. Orlandos. Il ritratto di Michele Choniatis metropolita di Atene. — Atti dello VIII Congresso internazionale di studi bizantini, II. Roma 1953, 222; Id. Ἡ προσωπογραϕία Μιχαὴλ τοῦ Χωνιάτου. — ΕΕΒΣ, XXI 1951, 210–214);
Кипр, Калопанаиотис: церковь св. Ираклия в монастыре Иоанна Лампадистис (A. and J. Stylianou. The Painted Churches of Cyprus, 103–105; A. Stylianou, A. H. S. Megaw. Chypre. Mosaïques et fresques, pl. XIX);
остров Китира, пещерный храм св. Софии (A. Xyngopoulos. Fresques de style monastique en Grèce. — Πεπραγμένα τοῦ IX διεθνοῦς βυζαντινολογιϰοῦ συνεδρίου, I. Ἀθῆναι 1955, 510–516);
Крит, церковь св. Георгия в Кунени, 1284 [К. Е. Λασσιθιωτάϰης. Δύο ἐϰϰλησίες στὸ νομὸ Χανίων. — ΔХАЕ, IV 2 (1960–1961) 1962, 38–51, πίν. 21–26], церковь св. Георгия в Склабопула, 1290–1291;
Мегара, церковь Христа в монастыре Иерофеос (G. Lampakis. Mémoire sur les antiquités chrétiennes de la Grèce. Athènes 1902, 76);
Наксос: церковь св. Николая близ Сангри, 1270 (Ἀ. Ὀρλάνδος. — ΑρχΕϕ, 1960, 192 ff.), Панагия τῆς Γιαλλοῦς, 1289 [Ν. Δρανδάϰης. Αἱ τοιχογραϕίαι τοῦ ναοῦ τῆς Νάζου, Παναγία τῆς Γιαλλοῦς. — ΕΕΒΣ, 1964, 258–269];
Оропос, Беотия: церковь св. Георгия [снятые со стен фрески, изображающие св. Игнатия, Василия Великого, Иоанна Златоуста, Григория Назианзина, св. Климента и неизвестного диакона, перенесены в Византийский музей в Афинах, см.: Μ. Χατζηδάϰης. Βυζαντινὲς τοιχογραϕίες στὸν Ὠρωπό. — ΔΧΑΕ, IV 1 (1959) 1960, 87–107];
Родос: церковь св. Георгия Бардас, 1290 (Ἀ. Ὀρλάνδος. Βυζαντινοὶ ϰαὶ μεταβυζαντινοὶ ναοὶ τῆς Ρόδου, 2. Αἱ τοιχογραϕίαι. — ABME, VI 2 1948, 112–148), церковь Богоматери ἡ Ζωοδόχος πηγή в Косинисти близ Димилии (P. Lojacono. Pitture parietali bizantine Rodiote. — Atti dello VIII Congresso internazionale di studi bizantini, II. Roma 1953, 182–183);
Салоники, церковь св. Екатерины [Ch. Delvoye. Travaux récents sur les monuments byzantins de la Grèce (1938–1947). — Byzantion, XIX 1949, 361];
Спилиа Пентелис, Аттика, пещерная церковь св. Спиридона [в частности, портрет афинского митрополита Михаила Хониата, 1233–1234; Ἀ. Ὀρλάνδος. Ἡ προσωπογραϕία Μιχαὴλ τοῦ Χωνιάτου. — ΕΕΒΣ, XXI 1951, 210–214. Ср.: Demus. Die Entstehung des Paläologenstils, 48–49; M. Chatzidakis. Grecia. Medioevo. — EUA, VI 1958, 657–658; Μ. Σωτηρίου. Ἡ πρώϊμος παλαιολόγειος ἀναγέννησις εἰς τὰς χώρας ϰαὶ τὰς νήσους τῆς Ἑλλάδος ϰατὰ τὸν 13ον αἰώνα. — ΔΧΑΕ, IV 4 (1964–1965) 1966, 257–273].
К этой же группе провинциальных ориентализирующих памятников могут быть отнесены фрагменты фресок св. Софии в Никее (апостолы в куполе и фигуры святых)96, коптское Евангелие 1250 года в библиотеке Католического института в Париже (copte-arabe I)97 и ряд сирийских рукописей: Евангелие 1221 года в якобитском монастыре св. Марка в Иерусалиме (6), Евангелие 1216–1220 годов в Британском музее (Add. 7170), Евангелие 1220 года в Библиотеке Ватикана (syr. 559), Молитвенник 1239 года в Национальной библиотеке в Париже (syr. 112) и Евангелие в Государственной библиотеке в Берлине (Sachau 304)98.
96M. Alpatoff. Les fresques de Sainte-Sophie de Nicée. — EO, XXV 1926, 42–45; Id. Eine Reise nach Konstantinopel, Nicäa und Trapezunt, 2. Forschungen im Gebiete der byzantinischen Plastik und Malerei. — RepKunstw, XLIX 1928, 68; Demus. Die Entstehung des Paläologenstils, 53. Фрагменты фресок св. Софии являются слишком случайным материалом, чтобы говорить о консервативном характере всего никейского искусства, как это делает М. В. Алпатов.
97Millet. Iconographie de l'Evangile, Index: Paris, 745; A. Baumstark. Ein illustriertes koptisches Evangelienbuch vom Jahre 1250. — OrChr, IV 1915, 341–347; Buchthal, Kurz, 58.
98A. Baumstark. Drei illustrierte syrische Evangeliare. — OrChr, IV 1904, 412; Id. Die liturgischen Handschriften des Jakobitischen Markusklosters in Jerusalem. — Ibid., I 1911, 134–136, 324–327; J. Reil. Der Bildschmuck des Evangeliars von 1221 im syrischen Kloster zu Jerusalem. — ZDPV, XXIV 1911, 138–148; Hatch. Greek and Syrian Miniatures in Jerusalem, 121–129, pl. LXIV, LXXV; Е. К. Редин. Сирийская рукопись Евангелия с миниатюрами XIII века Библиотеки Британского музея. — ЗООИД, XXI 1898, 211–224; Millet. Iconographie de L'Evangile, Index: Berlin, Jerusalem, 737, 741; G. de Jerphanion. L'influence de la miniature musulmane sur un Evangéliaire syriaque illustré du XIIIe siècle. — CRAI, 1939, 483–513; Id. Les miniatures du manuscrit syriaque n°559 de la Bibliothèque Vaticane. Città del Vaticano 1940; Buchthal, Kurz, 9–10, 12–14, 20–22 (с полной библиографией).
Более передовой стиль выдают росписи пещеры около монастыря Едилер на острове Латмос99 и церкви св. Софии в Трапезунде100. Фрески пещеры украшают, наподобие декоративного ковра, свод. Изображенные здесь сцены из жизни Христа (Сретение, Крещение, Преображение, Воскрешение Лазаря, Распятие, Положение во гроб, Сошествие во ад) исполнены в грубоватой провинциальной манере. Однако повышенный драматизм действия свидетельствует о пробуждении новых тенденций. Лица стали более оживленными, тело распятого Христа сильно выгнуто, его голова упала на плечо. Значительно интереснее росписи св. Софии, открытые русской археологической экспедицией в 1916–1917 годах. Стены храма, созданного при императоре трапезундском Мануиле (1238–1263), украшены развитым евангельским циклом, отдельные эпизоды которого располагаются регистрами один над другим. Сохранившиеся фрески
(Богоматерь и два архангела в апсиде, Крещение, Вознесение, Преображение, Умножение хлебов, Явление Христа ученикам, Уверение Фомы, Чудесный улов рыбы, Деисус, Распятие, Сошествие во ад, Встреча Петра и Павла и другие сцены и фигуры святых) исполнены в тщательной технике, колорит отличается глубиной и звучностью. Облаченные в широкие одеяния стройные фигуры нередко представлены в сильном движении. В живописной трактовке лиц дает о себе знать тяга к объемному пониманию формы, что невольно заставляет вспомнить о фресках Сопочан. Но стиль в целом остается консервативным. Трапезундские росписи, несмотря на их высокое качество, лишний раз показывают, что провинция не была в состоянии собственными силами выйти на новые пути развития. Если в отдельных упомянутых здесь памятниках, особенно в трапезундских фресках, и намечается оживление художественного языка, то оно проявляется лишь в деталях. В течение всего XIII века провинция питалась местными ориентализирующими или восходящими к XII веку традициями. В формирование нового стиля она не внесла ничего существенного. Этот новый стиль был оригинальным достижением константинопольского искусства. Сложившись на столичной почве к последней трети XIII века, он начинает попадать в провинцию только в XIV веке. До XIV века провинция даже в своих лучших произведениях культивировала формы, которые она заимствовала из Константинополя еще в Комниновскую эпоху.
99Wulff. Latmos, 222–227, Abb. 127, Taf. VIII, IX; Millet. Iconographie de l'Evangile, Index: Latmos, 722; Wulff, 587; Dalton. East Christian Art, 251; Diehl, 579. Роспись возникла в первой половине XIII века.
100М. Алпатов, Н. Брунов. Краткий отчет о поездке на Восток. — ВВ, XXIV (1923–1926) 1926, 62; M. Alpatov. Eine Reise nach Konstantinopel, Nicäa und Trapezunt. — RepKunstw, XLIX 1928, 74–75; Millet, Talbot Rice. Byzantine Paintings at Trebizond, 95–100, pl. I–III; D. Talbot Rice. St. Sophia, Trebizond, and the Work of the Walker Trust. — Akten des XI. internationalen Byzantinistenkongresses. München 1960, 508–510; Id. The Work of the Russell Trust in the Church of St. Sophia at Trebizond. — Actes du ХIIe Congrès international des études byzantins, III. Beograd 1964, 381–383; Id. The Mission of the Apostles in St. Sophia at Trebizond. — ЗбНМ, 4 1964, 239–242; Les trésors de Turquie. Genève 1966. 120–121; D. Talbot Rice. Le style metropolitain dans l'art byzantin du ХIIIème siècle et le travail du Russel Trust à Trebizond. — CorsiRav, 1967, 381–391; Id. Hagia Sophia at Trebizond. Edinburgh 1968. Систематическая расчистка фресок в храме св. Софии в Трапезунде велась с 1958 года Британским институтом в Анкаре при содействии Russel Trust.
