Илл. с. 213.
Рельеф из Успенской церкви в Крылосе. XII в.
В конце 1974 г. работники Львовской специальной научно-реставрационной производственной мастерской реставрировали Успенскую церковь в селе Крылос Ивано-Франковской области — памятник архитектуры XVI в. Здесь их ожидала необыкновенная находка. Под толстым слоем штукатурки в северо-восточном углу бабинца на высоте 125 см от пола был обнаружен прекрасный белокаменный рельеф. Размер его 33×61 см, выполнен из мелкозернистого известняка. На рельефе изображен летящий вправо двуногий крылатый дракон. Голова на тонкой шее опущена вниз. Подвернутый хвост выполнен в объемно-пространственной форме. Из пасти чудовища вырываются языки пламени, напоминающие стилизованную ветку растения. На языке дракона, которым он касается нижнего края рельефа, сохранились следы краски довольно интенсивного кирпичного цвета, нанесенной на известковый набел, которым покрыт весь рельеф. Дракон обрамлен с трех сторон высоким, не одинаковой ширины бортом, образующим глубокий ковчег. Ширина левого борта 7 см, верхнего — 4 см, нижнего — 5 см, глубина ковчега — 6 см. Правый край обломан. Сохранность памятника, за исключением отбитых ног дракона, удовлетворительна.
Уже при беглом осмотре рельефа в нем угадывается произведение романского искусства. Это подтверждают зооморфный мотив, стиль, материал и техника исполнения.
Естествен вопрос, каким образом рельеф с драконом очутился в Успенской церкви XVI в.? Найти ответ помогли материалы археологических раскопок Успенского кафедрального собора XII в. и приходской Успенской церкви в том же селе Крылос. Известно, что село Крылос расположено на территории древнего Галича. Еще во время археологических раскопок 1934–1938 гг. здесь были обнаружены и раскрыты фундаменты Успенского
В середине XIII в. Галич с его многочисленными соборами постигла та же участь, что и другие древнерусские города. После монголо-татарского нашествия 1241 г. и последующих набегов Успенский собор превратился в руины. В начале XV в. материал отсюда брали на строительство часовни, расположенной с внутренней стороны фрагментарно сохранившейся южной стены. В первой половине XVI в. тесаный камень княжьего собора послужил строительным материалом для Успенской церкви, заложенной на расстоянии 12 м от его
Установив происхождение рельефа со змеем из Успенского кафедрального собора, мы имеем все основания датировать этот памятник началом второй половины
XII в., принимая во внимание дату строительства собора. Место изготовления рельефа — Галич. Материал для него — белый известняк — завезен, очевидно, из окрестностей Николаева над Днестром. В Галиче и его окрестностях известняк отсутствует. Для строительства собора использовался алебастр, добываемый в соседних с Крылосом селах Викторив, Сокил, Журавки, Бовшив, и известняк из села Демня около упомянутого уже
Искусство Галицко-Волынской Руси представлено весьма ограниченным количеством сохранившихся памятников, и говорить о нем в целом пока затруднительно. Поэтому каждая новая находка деталей архитектурной пластики галицкого собора заслуживает самого пристального внимания.
Крылосский дракон — пока единственный сохранившийся рельеф, дающий представление о характере белокаменной скульптуры древнего Галича. Все, что было найдено раньше из этого вида искусства, существует лишь во фрагментарном виде. Из незначительного количества памятников зооморфного, антропоморфного и орнаментально-декоративного характера, обнаруженных на территории древнего Галича, следует указать фрагмент львиной
Сейчас трудно установить функциональное назначение рельефа с драконом и его место в декоре Успенского собора. Но, исходя из археологических находок, можно утверждать, что собор Ярослава Осмомысла, как главная святыня Галича, был богато декорирован. Его стены украшали фрески, полы были выстланы глазурованными кирпичными плитками. По аналогии с сохранившимися памятниками XII в. — древнерусскими (Владимиро-Суздальское княжество) и западными, романскими — можно предположить, что дракон являлся элементом фасадного декора, возможно он украшал западный фасад у главного портала.
Сравнивая галицкого дракона с сохранившимися рельефами в древнерусской белокаменной пластике, несмотря на общие для них тератологическую тематику, материал и технику исполнения, прямых и непосредственных аналогий не находим. Параллели для галицкого дракона приходится искать в памятниках романского Запада. В данном случае нужно учесть и непосредственную близость Галицко-Волынской Руси с Западной Европой, что не могло не отразиться на ее художественной культуре. Именно она, по меткому выражению Г. К. Вагнера, была передатчиком романизующих форм во владимирское
Искусство Галицко-Волынской Руси несомненно стояло на высоком профессиональном уровне. Работавшие здесь мастера создали высокохудожественные произведения разных видов и жанров.
Романские элементы составляют одну из существенных особенностей зодчества древнего Галича. Здесь применялась та же строительная техника, использовались сходные материалы. Одновременно в нем ведущими остаются типологические черты византийского зодчества, проявившиеся в общей концепции крестово-купольного храма. Если план Успенского собора в Галиче аналогичен планам киевских построек (Десятинная церковь) и храмов северо-восточной Руси (Успенский собор во Владимире), то белокаменная резьба, напротив, имеет прямые аналогии среди романских, в частности южнонемецких, памятников. И. Пеленский не без основания называет галицкую школу самостоятельной и суть ее видит в том, что в ней органично совместились традиции искусства Запада
С романской пластикой галицкий рельеф объединяет определенный натурализм в передаче зооморфного изображения. В этом плане он далек от декоративно-схематических, стилизованных рельефов Владимира. Интерпретация галицкого рельефа более сложна по форме и в то же время более реалистична. Дракон полон движения, динамики. Мастер достиг этого, приподняв тело дракона к верхнему краю и оставив внизу больше свободного пространства. Этот прием создает впечатление летящего сверху вниз чудовища. Из его пасти вырываются языки пламени. Такой дракон может олицетворять сатану, попираемого архангелом Михаилом или змея с Георгием-змееборцем.
Для романского и готического искусства на Западе тератологические мотивы имеют такое же значение, как и для искусства древней Руси. В данном случае важную роль сыграли средневековые бестиарии или физиологи. Физиологи были известны на Руси еще в домонгольский период. Они служили источником, из которого мастера черпали материал для украшения храмов и княжеских дворцов, вкладывая в них религиозно-символическое содержание.
Приближенность галицкой архитектурной пластики к романским образцам, в частности южнонемецким, в свое время была уже отмечена
Аналогией галицкому дракону являются рельефы западного фасада церкви Якова в Регенсбурге, датируемой
Не менее существенные аналогии дают романские рельефы тимпанов Саксонии и Тюрингии, в частности рельеф с изображением дракона в тимпане собора
Мотивы крылатых драконов встречаются и во многих других западных памятниках XII–XIII вв. Но приведенных аналогий вполне достаточно, чтобы установить связь галицкого рельефа с романской пластикой. Эту связь не следует рассматривать как прямое заимствование. Ее нужно воспринимать как закономерное явление, обусловленное близким соседством Галицко-Волынской Руси с Западной Европой.
Найденный памятник говорит не только о существовании в древнем Галиче белокаменной пластики, являвшейся неотъемлемой частью архитектурного декора, но и о высоком мастерстве её исполнителей. Обработка белого камня — основного строительного материала Галицко-Волынской Руси — отличалась особенной тщательностью. В этом нетрудно убедиться на примере уцелевших или сохранившихся фрагментарно памятников галицкого зодчества XII–XIII вв.
Этот и другие памятники искусства Галицко-Волынской земли ждут более глубокого исследования.