Святые князья Борис и Глеб

Святые князья Борис и Глеб

  
 c. 32 ¦ Вторая половина XVIII века.
Дерево, темпера; 53 × 43,5.
Инв. № ЯХМ И-1137.
Происхождение не установлено.
Поступила в музей в 1970 году.
Реставрировалась в 2005 году А. Н. Клячиной.

Святые князья-страстотерпцы Борис и Глеб — сыновья киевского князя Владимира Святого, братья Ярослава Мудрого. В 1015 году они были убиты своим сводным братом Святополком, пытавшимся устранить возможных соперников в борьбе за киевский престол. Почитание Бориса и Глеба началось вскоре после их гибели, и уже во второй половине XI века братья были причислены к лику святых (память 24 июля / 6 августа). Их повсеместно почитали как чудотворцев-целителей, покровителей русских князей и заступников за Русскую землю.

Летописное сказание и житийные тексты сохранили сведения о благочестии Бориса и Глеба, их тесной духовной дружбе и трагическом конце. Смерть отца, князя Владимира, застала Бориса в походе на печенегов. Не встретив врагов, Борис возвращался в Киев и по дороге узнал о том, что его намеревается убить занявший престол Святополк. Несмотря на уговоры дружины, князь решил не противиться брату. Он остановился на реке Альте и, ожидая смерти, провел ночь в молитвах. Убийцы ворвались в шатер и пронзили Бориса копьями, а затем, завернув тело в ткань, повезли на телеге в Киев. Заметив, что князь еще дышит, два варяга прикончили его. Борис был похоронен в Вышгороде, у церкви св. Василия.

Младший брат Бориса, Глеб, которого Святополк обманом вызвал из Мурома, направлялся в Киев водным путем, по Волге и Днепру. Убийцы настигли его у Смоленска, в устье реки Смядыни. Не веря в злой умысел Святополка, Глеб направил свою ладью к его посланцам. Юный князь тщетно умолял убийц о сострадании, но его собственный повар перерезал ему ножом горло. Тело Глеба бросили на берегу между двумя колодами, и лишь через несколько лет оно было найдено нетленным и погребено в Вышгороде рядом с телом Бориса.

Замечательный исследователь русской агиографии Г. П. Федотов отметил, что с прославлением Бориса и Глеба на Руси появился особый чин «страстотерпцев» — самый парадоксальный чин русских святых. В житиях Бориса и Глеба речь идет не столько об их трагической гибели, сколько о непротивлении убийцам, добровольном подражании жертвенному служению Спасителя. Князья едины в стремлении подражать Христу: Борис — «сообщник страсти Христовой», а Глеб заклан ножом как жертвенный агнец.

Особенностью почитания страстотерпцев Бориса и Глеба было то, что после смерти они стали восприниматься как заступники Русской земли, обороняющие  c. 32 
 c. 34 ¦ ее от врагов. В похвале князьям (в составе Сказания о Борисе и Глебе) говорится: «Воистину вы цесари над цесарями и князья над князьями, ибо вашей помощью и защитой наши князья противников своих державно побеждают и гордятся вашей помощью. Вы им и нам оружие, земли Русской забрало и утверждение, обоюдоострые мечи, которыми мы низлагаем дерзость поганых и попираем на земле козни дьявола. … Вы небесные люди и земные ангелы, столпы и утверждение земли нашей… Вы имеете попечение и возносите молитву не об одном городе, не о двух, не о каком-то селе, но о всей земле Русской».

Согласно преданиям, святые князья Борис и Глеб неоднократно спасали Русскую землю от врагов. В 1240 году, перед битвой новгородцев со шведами на Неве, они явились ижорскому старейшине Пелгусию. На восходе солнца он увидел святых в червленых одеждах, стоящих в плывущей ладье, посреди гребцов, «словно одетых мглою». Старший брат побуждал младшего к помощи русскому войску. «Брат Глеб, — сказал Борис, — вели грести, да поможем сроднику своему князю Александру». Вскоре после этого князь Александр Ярославич Невский победил шведов во главе с их полководцем Биргером.

Еще один случай чудесного заступничества Бориса и Глеба был связан с нашествием на Русь татарского хана Мамая в 1380 году. В составленном в XV столетии Сказании о Мамаевом побоище рассказывается о видении Фоме Кацибею, который служил великому князю Дмитрию Ивановичу и накануне Куликовской битвы стоял «на стороже» на реке Чурове. Ночью Фома увидел идущее с востока большое облако, напоминавшее своими очертаниями вражеские полки. Навстречу облаку с юга явились двое юношей в светлых багряницах, державшие обнаженные мечи. Это были святые князья Борис и Глеб. Они сказали татарским воеводам: «Кто вам велел истреблять отечество наше, от Господа нам дарованное?», и стали сечь врагов, так что никто из них не уцелел. Фома Кацибей рассказал о своем видении великому князю Дмитрию, который затем, по молитве святых страстотерпцев Бориса и Глеба, победил Мамая.

В русской иконописи встречается несколько вариантов иконографии святых князей Бориса и Глеба. Иногда их изображают верхом на конях, но чаще — в рост, в княжеских одеждах, с крестами мучеников и воинскими мечами в руках. Мастер иконы из Ярославского художественного музея следует иконографическому изводу, получившему распространение с XVII века: святые представлены в сердечной молитве перед образом Спаса Нерукотворного. Облик князей — стройные фигуры, белые, румяные лики и нарядное облачение (красные с золотом шапки, богато орнаментированные шубы, красные сапожки) — вторит образам житийных текстов. В Сказании о Борисе и Глебе говорится: «Сей благоверный Борис был потомок благого рода, послушен отцу и во всем ему покорен. Телом был прекрасен, высок, лицом кругл, широк в плечах, тонок в пояснице, глазами добр, весел лицом, борода и усы небольшие, ибо был он еще юн. По-царски сиял  c. 34 
 c. 35 ¦ он, был крепок телом и всем украшен, цветя как цвет в юности своей. На рати был он храбр, в совете мудр и разумен во всем, и благодать Божия цвела на нем». Юный Глеб сравнивается с «колосом, еще не созревшим, но полным молока беззлобия», с «лозой, еще не возросшей». Сияющее золото нимбов и одежд князей напоминает о том, что в летописном известии об убиении Бориса и Глеба они сравниваются со светозарными лучами или со светилами, озаряющими землю Русскую.

Присутствие киновари в одеждах Бориса и Глеба напоминает не только об их невинно пролитой крови, но и о Христовой багрянице. Красные разводы позема и киноварные цветы перекликаются с текстом летописи, где говорится, что Русская земля благословилась кровью страстотерпцев.  c. 35 
  ¦