Серапион (?)
Школа или худ. центр: Великий Устюг
1447 г. (?)
Государственная Третьяковская галерея, Москва, Россия
Инв. ДР 286 или 34577 (?)
Происходит из Великого Устюга. Первоначально стояла на вратах крепости «на башне Городищенской на Прилуце».
См. в «Галерее»:
1447 год (?). Серапион (?). Великий Устюг
Дерево, темпера. 108 × 95
Происходит из Великого Устюга1. Первоначально стояла на вратах крепости «на башне Городищенской на Прилуце»2
ГТГ, инв. ДР 286
1 Великий Устюг был основан в XII в. на слиянии рек Юга и Сухоны, из которых берет начало Северная Двина. Входил в Ростовскую епархию. В XV–XVII вв. был крупным торговым городом. Архитектура города отличается своеобразной красотой, до сих пор сохранились многие древние церкви и монастыри. В городе работали поколения художников, создававших иконы и утварь для церквей. Славятся до сих пор великоустюжские мастера черни по серебру.
2 В XVII в. на башне была срублена церковь, куда была перенесена икона. В 20-е гг. XIX в. для иконы была воздвигнута Всегородская Спасская церковь, где икона находилась до 1921 г., когда церковь была разобрана.
Икона в целиком расчищенном виде экспонируется впервые.
Лик Спаса помещен на золотом фоне без плата (об образе «Спас на убрусе» см. кат. № 13)3.
3 Иконы с изображением Нерукотворного образа Спаса обязаны своим появлением сказанию о лике Христа, чудесно запечатленном на ткани убруса, который был послан самим Спасителем эдесскому царю Авгарю, страдавшему неизлечимой болезнью и исцелившемуся после прикосновения к чудотворному образу. Создание иконографического типа Нерукотворного лика восходит к византийскому искусству X в. Появление и распространение его совпадает со временем перенесения чудотворного Эдесского образа в 944 г. в Константинополь и составления «Сказания о перенесении образа в столицу» и «Слова» о его почитании в Эдессе. Среди двух основных типов Нерукотворного образа, который разрабатывала восточная и западная иконография, на Руси с XII в. был принят образ Христа «величественного и прославленного» — с открытыми глазами. Это соответствовало древним текстам «Сказания...», не связывавшего происхождение Нерукотворного образа с шествием Иисуса на Голгофу, — последнее было свойственно западной иконографии, изображавшей страдающего или мертвого Христа с закрытыми глазами, следами крови и терновым венцом. Лик Христа, представленный на рассматриваемой иконе, восходит к самому древнему его типу, соответствующему человеческим пропорциям лица, занимающим всю поверхность иконы, изображенным на растянутом плате, как бы напоминая о древнем способе хранения реликвии: согласно «Сказанию...», полученный Авгарем убрус был вскоре наклеен на «негниющую доску». В отличие от древних изображений, плат на иконе из Банка Амброзиано Венето имеет складки. Такая иконография известна с XIII в. (фрески Сопочан, 1263–1268 гг.) и в последующее время стала преобладающей (Примеч. И. Шалиной).
В тяжелую годину 1447 года, когда в городе свирепствовала чума, устюжане, уповая на Силу и Премудрость Божию, заказали икону «Спас Нерукотворный» и поместили ее на вратах города — «во спасение города».
В этом предании, как и в древней легенде об образе Спаса Нерукотворного, которым был исцелен Авгарь, соединены, по крайней мере, два аспекта символики: 1) «Нерукотворное» изображение лика Господа как святыня, охраняющая город от враждебных сил; 2) и как образ присутствия Божественного Слова, излучающего свет своего учения, т. е. как подобие Евангелия. В этом плане «Нерукотворный образ» — скрижали Нового Завета.
Спас Нерукотворный — не руками сотворенный образ Христа — рассматривался как доказательство воплощения второго лица Троицы в человеческом образе и как важнейшее свидетельство в пользу иконопочитания.
Литература
Н. Розанова